В классе послышался смех.
— А теперь продолжим, — снова заговорил преподаватель. — Только что вы взяли не просто некий предмет, но вместе с этим выбрали тему своего будущего диплома. Повторю еще раз — эта вещь будет с вами до последнего курса и не думайте, что можете забросить ее на пять лет в дальний угол. Семестр за семестром мы с вами будем возвращаться к вашей, назовем это «уликой», чтобы через пять лет вы смогли разыскать или в крайнем случае точно описать хозяина этой обуви. Вам понятно?
В аудитории царила полнейшая тишина.
— Вот и прекрасно. Считаю своим долгом предупредить, что для криминалиста потеря улики влечет за собой очень неприятные последствия. В вашем случае — это исключение из института. Если же говорить о самих артефактах, то я искренне завидую тем, кто не побрезговал и выбрал старую обувь — вам будет, что рассказать на экзамене. Гораздо сложнее будет тем, кто выбирал из новенького, а сейчас откройте ваши тетради и запишите тему первого урока: «Десять правил криминалиста». Правило первое…
Первый учебный день группы КрЭк13 подошел к концу. Друзья покидали институт, неся под мышками два пакета. У Кости он был поменьше, а у Андрея — большой, из которого торчал край лакированного голенища.
— Ты был прав, — сказал Андрей. — Теперь я сам вижу, что нужно было брать что-то другое.
— Если хочешь, могу с тобой поменяться.
— Нашел дурака. Такой экземпляр я не отдам никому, — Андрей любовно погладил свою ношу. — Пора уже и замутить с кем-нибудь, а то второй день в Москве, а я еще не познакомился ни с одной москвичкой.
— Для начала вернемся домой, — спустил его с небес Костя. — Как будем добираться?
— Конечно, на метро.
***
Еще издали, подходя к дому, друзья заметили настоящее столпотворение.
«Неужели опять похороны?» — подумал Костя, потому что у подъезда, как и вчера, собрались люди пенсионного возраста.
Старики с неожиданной для них энергией осаждали синий с желтой полосой фургон, на кузове которого было написано «Фонд «Последняя радость». С подножки автомобиля, как с броневика вещал управдом Олег Игоревич.
— Пожалуйста, не нужно шуметь! Мы с вами не на рынке. Все давно решено — бесплатная аппаратура предоставляется в порядке очереди — то есть по старшинству. Не напирайте, пожалуйста! Марфа Тимофеевна, вы уважаемая женщина, что же вы делаете?
— А я, по-вашему, Олег Игоревич, разве не самая старшая? Я их всех помню, когда они еще под стол пешком ходили, — кричала Марфа Тимофеевна, стараясь взобраться на подножку грузовика.
— Зачем же вы на себя наговариваете? — укорял ее Олег Игоревич, с трудом удерживая верховенствующее положение над толпой. В его руке была пачка листов. — У меня здесь полный список жильцов с номерами квартир и датами рождения. Марфа Тимофеевна, да вы посмотрите на себя — вы нас всех еще переживете. К тому же у вас есть дочь, а по условиям договора с фондом «Последняя радость» аппаратура предоставляется только одиноким.