Со времени своего первого визита соседка сверху больше не заходила, но временами друзья слышали стук в потолок. Сначала не могли понять, что это значит, пока, после очередного возвращения от старушки Андрей не объяснил, что это условный сигнал.
— Когда Клавдии Васильевне что-нибудь понадобится, она будет стучать. Если меня не будет, заскочите к ней. Сами видите, она уже старенькая. Ей много не надо — в магазин сходить или мусор вынести. Вам же не трудно до мусоропровода дойти?
Костя сказал, что ему не трудно, но бегать как дворовая собачка на каждый стук он не будет «из принципа».
— Принципиальный какой, — хмыкнул Руслан. — Лично мне не сложно пройти два шага, но с какой стати? В конце концов, я к ней жить не напрашивался и в служанки не нанимался. Не нравлюсь — пусть выселяет.
— Все с вами понятно, — вздохнул Андрей.
Однажды вечером соседка не стала стучать в потолок, а зашла сама.
— Добрый вечер. Можно войти?
— Конечно, Клавдия Васильевна, — приветствовал ее Андрей. — Всегда вам рады.
Сидевший перед телевизором Руслан выглянул из-за спинки дивана.
— Опять нелегкая старую каргу принесла.
Соседка приложила руку к уху.
— Что вы сказали, Руслан? Извините — не расслышала.
— Ничего нового! — ответил Руслан и прибавил на телевизоре звук.
Клавдия Васильевна обратилась к Андрею.
— Андрюшенька, вы случайно сейчас не очень заняты? Можете мне помочь в одном деле? Нужна ваша мужская сила.
— Конечно, могу, Клавдия Васильевна. Для вас все, что угодно.
Соседка улыбнулась.
— Только боюсь, что вы один не справитесь. Нужен еще кто-нибудь. Руслан, я вижу, занят.
Андрей махнул рукой.
— Он только на диване может валяться.
— А Костя?
Андрей даже обиделся. «Если я не справлюсь с каким-то там делом, то, что может сделать Костя — самый слабый из нас? Он, конечно, знает всякое там айкидо, но если нужно перенести или подвинуть что-то тяжелое, я бы на него не рассчитывал».
— Я сам справлюсь, Клавдия Васильевна. Пойдемте.
— А я бы все-таки позвала его, — настаивала соседка. — Пожалуйста.
— Хорошо.
Наверх поднялись втроем. Костя был здесь впервые и с интересом рассматривал старушечьи «хоромы». Ее жилище было копией их квартиры и в то же время отличалось от нее. Косте хватило одного взгляда, чтобы понять, в чем разница. Здесь не было еще двух комнат, которые были у них — комнаты с перечеркнутой буквой «М» и его — Костиной. Они были объединены с гостиной, отчего квартира казалась просторнее, и в ней поместилось больше мебели, из которой особенно выделялся огромный во всю стену одежный шкаф.