Рыжий всем телом дернулся назад и широко открыл рот.
— А-а-ы-ы-ы! — заревел по-звериному.
Тесак, которым Рыжий замахнулся на Саньку, упал в траву.
Дрожит у Саньки рука, но палец нажимает на курок. Еще раз, еще… В упор дырявят гремучие молнии Рыжего. А Рыжий все стоит перед Санькой с открытым ртом, растопырив длинные ноги на тропе. После шестого выстрела качнулся назад и вдруг повалился к Санькиным ногам…
Прыгнул Санька от него в кусты как заяц. А над головой чей-то мосластый кулак. Сразу в глазах потемнело…
3
Щуплый, с желтым лихорадочным лицом ефрейтор (он уже снял десантную куртку) сидит на телеге, то и дело стегает Саньку по голяшкам. А Санька, привязанный к оглобле за руки сыромятным чересседельником, сучит босыми ногами и обезумевшим взглядом ищет в толпе «десантников» Наталью Ивановну. На душе вдруг потеплело: нет ее… Убежала…
Остались без главарей «десантники» — гестаповцы. Не удалась вылазка. Возвращаются в Дручанск. Санька и Наталья Ивановна сорвали их планы: убили Вальтера и Рыжего. Лежат два трупа на телеге…
В середине села остановились. Немцы и полицейские сгоняют людей на площадь. Бьют прикладами.
Гестаповец отвязал Саньку от оглобли, намотал чересседельник на кулак, тянет пленника к толпе.
— Чей мальчишка? — визгливо выкрикивает он и стегает Саньку кнутом по спине.
Люди угрюмо молчат. Полицейские подталкивают их к исхлестанному парнишке.
— Чей?
В толпе нарастает ропот.
— Измываются над мальчишкой!
— Нелюди!
— Привязали к оглобле…
— Будто собаку…
Ефрейтор что-то крикнул своим солдатам, и те шарахнули из автоматов над гудящей толпой. Люди кинулись с площади в разные стороны.
Снова привязали Саньку к оглобле. Тешится ефрейтор: все по голым пяткам норовит стегнуть Саньку.
На шоссе, за пригорком, наткнулись на столбик. На дощечке черные буквы: «Ахтунг, минен!» 13. Свернули в объезд. Рядом с кюветом протоптана новая дорога. Смотрит Санька на дощечку, и в груди у него теплится радостное чувство: вернулись партизаны на Друть…
Навстречу по шоссе движется толпа. Волокут что-то. Бороны тянут люди по дороге. Сзади, поодаль, идут немцы. Дымят сигаретами. В промежутке едет телега с пулеметами. Гонят людей на мины…
Когда поравнялись, Санька содрогнулся: переднюю борону волочит дед Якуб с двумя женщинами. Старик узнал Саньку, кинул борону, семенит мелкими шажками к подводе. Женщины тоже остановились. Смотрят на мальчишку скорбными глазами.
— Саня! Что они над тобой вытворяют? — От ярости у старика трясется сивая борода. — Живодеры!
Ефрейтор спрыгнул с телеги, кинулся к деду Якубу. Тычет в лицо автоматом.