В ее последних словах послышалась горечь.
— А ты не задумывалась о том, что у твоего отца тоже есть страхи?
— Например?
— Он боится мышей или, скажем, воды. Как все кошки.
— Эр! — Таура шутливо пихнула меня в плечо. — Он мой отец!
— Я об этом ни на минуту не забываю. Причина должна быть. Что ты чувствуешь, что видишь, когда начинается гроза?
— Страх. И… женщину.
— Женщину? — заинтересованно повернулся я к ней. — Опиши ее.
— Длинное белое платье с рукавами, бледная очень, светлые, почти белые волосы, черные глаза и… она кричит. Всегда кричит.
— Баньши? — предположил я. — Но… она не преследует. Она просто вестник смерти. Еще что-нибудь помнишь? Может быть, из детства?
Теперь меня действительно заинтересовал 'феномен Тауры'. С профессиональной точки зрения.
— Не знаю, — беспомощно простонала девушка. — Только… Если тебе это поможет, у меня есть кое-что.
Она зашуршала одеждой. Я с удивлением смотрел на то, как она вытаскивает рубашку из штанов и поднимает ее. Еще до того, как мне в голову пришли мысли о том, что именно она собирается мне показать, Таура обнажила левый бок и ткнула в белое пятно на нем. Присмотревшись, я понял, что это отпечаток руки. Как будто кто-то схватил ее за бок — четыре пальца на спине, один на животе.
— Ожог? — деловито поинтересовался я, пальцами ощупывая отпечаток.
— Отец говорил, что да. Раньше был.
— Значит, все-таки баньши, и…
— Сколько вы здесь будете… — прервал меня голос Натара, который тут же осекся. — Ой! Я, кажется, не вовремя. Потом подойду.
И маг скрылся за занавеской.
— Тьма! — отдернул я руку от обнаженной кожи девушки. Она же вместо того, чтобы покраснеть, громко рассмеялась, одергивая рубашку.
— Я представляю, о чем он подумал, — отсмеявшись, сказала она.
— Поверь, я тоже, — проворчал я. — Думаю, нам пора выйти.
— А как насчет твоих идей? Я больше не буду так бояться грозы? Или ты временно забрал страх?
— К сожалению, временно. Только на этот раз. А идеи… Ты явно в детстве действительно видела баньши. Ты едва избежала смерти, раз такое произошло. И, скорее всего, это как-то связано с грозой. Баньши тебе и оставила эту отметину. Но баньши не преследуют того, кому сообщили о смерти. Сейчас она просто является тебе, как твое воспоминание.
— Есть какой-то выход? Я устала бояться, ненавижу это состояние беспомощности.
— Я не знаю. Это всего лишь предположение. Может быть, все гораздо серьезнее, чем мне видится. Я не могу сказать об этом, пока не узнаю, что тебе тогда угрожало, и как ты этого избежала.
— Можешь поговорить с моим отцом, — хитро улыбнулась Таура.