– Скажи это нашему сыну, который каждый вечер на протяжении года спрашивал у меня, когда же вернется его папа, – ответила, приобняв мужа и положив голову ему на плечо. – Ты не должен был оказаться там, и мы исправили эту ошибку. Если Эмани действительно вырвалась из бездны, то причиной этому послужило не твое возвращение. И мы узнаем, как ей это удалось и каким образом вернуть ее обратно.
– Но сначала нужно узнать, как обстоят дела в Доминании. И сделать это могу только я, – прижимая меня к груди, с грустью проговорил Карай.
– Чем же мы так прогневили богиню, что она посылает нам все новые и новые несчастья? – прошептала, стараясь сдержать слезы.
– Все закономерно, – улыбнулся муж. – Мы целых шесть лет были счастливы, живя в процветающем, развивающемся королевстве и пожиная плоды сотворенного тобою чуда освобождения магии. Настала пора платить по счетам, мироздание не терпит перевеса одной стороны, во всем должно быть равновесие.
– Меня такое равновесие не устраивает, – пожаловалась, как ребенок, позволив себе впервые за год расслабиться на мгновение, зная, что лишь рядом с любимым имею право быть слабой, а он вскоре опять покинет меня… так скоро.
– Так измени законы мироздания, – посмеиваясь, ответил муж. – Иногда мне кажется, что тебе и это под силу.
– А знаешь, ты прав! – воскликнула воодушевленно.
– Я всегда говорил тебе, что стоит больше верить в свои силы, милая, но сейчас ты, по-моему, слегка преувеличиваешь, – покачал головой Карай.
– Нисколько, лорд, – сделав реверанс, заверила я его. – Отправляйся в Доминанию и возвращайся поскорее, а я подготовлюсь к встрече врага, кем бы он ни был.
– И какой же гениальный план созрел в твоей прекрасной светлой голове? – сощурившись, поинтересовался муж.
– Я бы не рискнула утверждать, что он гениальный, да и не план это пока, а только предположение, – игриво улыбаясь в ответ, произнесла я. – Но ты абсолютно прав – мироздание не терпит неравновесия. И это нам поможет.
– Что бы ты ни задумала, верю, что у тебя все получится, – кивнул Карай, поцеловал меня на прощанье и поспешил собираться в туманный мир доминантов.
Он всегда верил в меня больше, чем я сама. Оставалось только надеяться, что интуиция моего туманного мага окажется, как и всегда, на высоте. Ведь он даже перед тем, как рискнуть связаться с Немией, чтобы выведать у нее, что же она сотворила со своей последней внучкой, моей названой сестрой и истинной наследницей трона Возрении, принцессой Никеллой, прощался со мной особенно долго и нежно. Если бы тогда я знала, что он задумал, ни за что не отпустила бы! Но Карай обманул меня, сказал, что отправляется в столицу Наминайской империи, чтобы обсудить текущие дела с императором и его советом. Когда же спустя два дня я связалась с Анторином и он признался, что Карай прибыл для частной встречи с Рондаем Нарсийским, и даже его – своего друга, не посвятил в содержание этого разговора, я заподозрила неладное. Рони долго не хотел признаваться и сдался лишь после того, как я пообещала лишить его магии. Мне никогда не забыть тех чувств, которые я испытала, узнав, что муж вынудил Рондая создать максимально идентичную сферу перемещения и отправить его к Немии. Рони клялся, что сделал все правильно и сфера должна была вернуть Карая спустя двадцать часов, но по истечении назначенного срока артефакт повел себя не так, как рассчитывал его создатель, – взорвался и разлетелся на тысячи мельчайших осколков, собрать которые не представлялось возможным даже при помощи магии. И вместе с артефактом разбилась вдребезги моя счастливая семейная жизнь. Тогда, в приступе отчаяния, поняв, что потеряла единственную в своей жизни любовь, я едва не убила Рондая. Остановила меня принцесса Лелиан, именно она напомнила мне о том, что сдаваться нельзя никогда и если уж я пережила столько всего, то выдержу и это. Возможно, Леля имела в виду что-то другое, но после ее воодушевляющей речи я приняла решение во что бы то ни стало вернуть своего мужа. Шли месяцы, и маленькая Никелла все реже страдала от неконтролируемых выбросов магической энергии, подвергающих ее саму и окружающих опасности. То, что мы с Караем считали последствием экспериментов безумной королевы, оказалось лишь очередным этапом роста особенной девочки. И это приносило еще больше горечи и боли, ведь любимый подверг себя смертельной опасности, а возможно, и умер не ради спасения ребенка, а по причине нелепой ошибки.