— Кто курирует? — не понял Кивинов.
— Кто, кто? Рэкет. Так они своих людей для контроля тут сами и оставляют. Приводят и говорят, что этот или этот будет у вас работать. Протестовать бессмысленно. Так Сережа — это их человек, я и фамилию-то толком не помню.
— А куратор кто?
— Ну, вы уж много хотите. Я вам и так лишнего наговорил.
— Да чего вы так волнуетесь? Я сам узнаю, если что. Эка проблема. Кто там, малышевцы, тамбовцы, чеченцы? Пошли, Миша.
— Миша, прокинь по адресному бюро этого Балдинга. Фамилия редкая, должны знать.
Петров стал накручивать номер.
— Готово, — через пару минут ответил тот. — На Большой Зеленина. Вот и телефон. Это где?
— На Петроградской. Давай, звони, только не разговаривай, если ответят, положи трубку. Ну, в общем, ты знаешь.
— Молчат.
— Так, надо туда ехать. А если дома никого — ждать. Там, наверняка, коммуналка, кто-нибудь из соседей придет.
Вошел Соловец.
— Андрей Васильевич, все бросай, завтра в десять утра наезд на кооперативную стоянку № 8 на твоей территории. Организуй.
— Наездами ГАИ занимается, — схохмил Кивинов.
— Ты не остри, я подробностей не знаю, но вариант серьезный. Мне начальник РУВД позвонил и попросил организовать.
Посторонний человек вряд ли бы догадался, что от него требуют, но Кивинов понял: надо организовать задержание рэкетиров.
— Георгич, я хотел на Петроградскую ехать, — с надеждой в голосе сказал Кивинов.
— Никаких Петроградских. Будет нужна помощь, вызови омоновцев. Завтра надо доложить руководству. Соловец вышел.
— И вновь продолжается бой, — вздохнул Кивинов. — Задолбали эти наезды. Работать не дают. Мода, что ль, на них? В свободном обществе свободный выбор профессий. В рэкетиры б я пошел — пусть меня научат. Уже до госпредприятий добрались. Входят в кабинет какого-нибудь директора бритоголовые ребятишки-гоблины, у которых объем мускулов обратно пропорционален объему мозгов, и говорят:
«У вас шарага богатая, а охраны нет, так что придется раскошеливаться». Наезд, одним словом. Директор от неожиданности ручку прикуривать начинает, не зная, что и сказать. А они: «Ежели не договоримся, квартиру вашу меблированную кто-нибудь освободит, или тачка ночью погорит случайно, или жена пропадет. Да мало ли, что случиться может?» — «Ребята, вы что, откуда у меня деньги? Концы с концами не свести». — «А договорчик с финнами? Или забыли? У нас все точно». — «Откуда? Ведь не знает никто!» — «Ха-ха-ха, а это, дядя, наши секреты. Ну так как?» Директор ручку изо рта вынет и новую статью заводит — накладные расходы. Бывает, конечно, и несерьезные ребята, попугают, а вдруг повезет и заплатят, но в основном группировки крутые, зря пугать не будут. Коммерческий магазин на Юго-Западе уже трижды обстреливали, а первого директора во Всеволожском районе нашли, в холодильнике. В лесу. Обидно, что в рэкет все больше и больше народа втягивается. Целое поколение. Поколение гоблинов. Конечно, бандиты себя вольготно чувствуют — вымогательство доказать трудно, а иногда и невозможно при нынешних следствиях и законах. За последние три года наше отделение задерживало групп пятнадцать, но никто из задержанных так и не сел, даже до суда дело не доходило, всех сразу отпускали ввиду отсутствия состава преступления. А на другой день снова в отделение прибегал потерпевший со следами насилия на лице и логическим вопросом: «Почему их выпустили? Они же вымогали».