— Пока не появятся доказательства, у меня нет ни малейших оснований делать такие выводы.
— Что, собственно говоря, это означает?
— То, что вы славная девушка и что…
— Никакая я не «славная девушка», всего лишь сволочь и потаскуха и не заслуживаю того, чтобы…
— Нет, вы именно такая, как я сказал, и обещаю сделать все, что в моих силах, чтобы выявить настоящего убийцу.
— Вы убеждены, что это не он?
Мегрэ вздохнул и, явно поставленный в затруднительное положение, принялся разжигать трубку, дабы сохранить самообладание.
— Видите, вы не осмеливаетесь заявить об этом прямо!
— Луиза, повторяю, вы неплохая девушка. И я, наверное, еще навещу вас…
Но она уже потеряла в него веру и, захлопывая за комиссаром дверь, проворчала:
— А пошли вы все с вашими обещаниями!..
С лестницы, у подножия которой его по-прежнему поджидали ребятишки, он, как ему почудилось, услышал и окончание фразы, сказанное ею для себя самой:
— Вообще вы всего лишь грязный флик[6].
Выходя в четверть девятого из дома на улице Клемансо, они чуть было инстинктивно не отступили — настолько поразительной показалась охватившая их внезапно тишина. Дело в том, что к пяти часам пополудни на город опустилась настоящая тьма египетская, и пришлось даже всюду зажечь фонари. Пара хлестких оглушительных раскатов грома — и облака разрешились наконец-то от своего тяжкого бремени, но не дождем, а градом, шквалистый ветер вмиг смел с улиц прохожих, а по мостовым вприпрыжку, мячиками пинг-понга, поскакали белые катышки.
Мегрэ, находившийся в тот момент в кафе «У почты», поднялся и вместе с остальными посетителями, дружно ринувшимися к окнам, зачарованно уставился на это причудливое зрелище как на своеобразный природный фейерверк.
А сейчас, когда буйство стихии осталось в прошлом, было даже немного не по себе не слышать более ни дробного стука дождя, ни взрывных всхлипываний вихря, а вместо этого спокойно рассекать присмиревшую массу воздуха и, подняв голову, различать в просветах между крышами блеск звезд в ночном небе.
И возможно, именно из-за этой тишины, которую нарушал лишь шум их шагов, оба они помалкивали, поднимаясь по улочке к площади Вьет. И как раз на подходе к ней едва не столкнулись с застывшим в темноте мужчиной, носившим на рукаве пальто белую повязку и державшим в руках дубинку; тот, не обронив ни слова, проводил их взглядом.
Через несколько шагов Мегрэ уже приоткрывал рот, чтобы задать другу вопрос, но тот, угадав его реакцию, поспешил разъяснить:
— Незадолго до конца рабочего дня мне позвонил комиссар. Это исподволь готовилось уже со вчерашнего дня. А нынешним утром мальчишки разбросали по почтовым ящикам приглашения. Собрание состоялось в шесть часов, и они сформировали комитет бдительности.