– Какая красавица! – улыбнулся второй из вошедших – молодой парень с яркими карими глазами. Говорил он на фирли – наречии, распространенном и в Ласурии, и в Драгобужье. Вита знала этот язык: благодаря матери он был для нее родным наравне с крейским. – Если бы я проведал, что ты тут живешь, зашел бы скоротать вечерок!
– Помолчи, Фарки, – проворчал третий незваный гость, оказавшийся гномом, и, скинув капюшон, вежливо поклонился Вите. Из-за его плеча выглянул и сразу же спрятался еще один гном, совсем молодой. – Просим нас простить, госпожа волшебница, за причиненное беспокойство, но ваше окно очень удачно ведет наружу!
Окно действительно выходило на более низкий скат крыши над хозяйским хлевом, располагавшимся на заднем дворе. Прислушиваясь к звукам снизу – топоту подкованных сапог и грубым окрикам, – девушка лихорадочно соображала. Волшебница, путешествующая в одиночестве, могла бы послать в Про́клятую трясину любого любопытного, кроме официально облеченного властью лица, например офицера стражи, который имел полное право потребовать документы. Поэтому Вителье никак нельзя было попасться стражникам, нередко устраивающим облавы в придорожных трактирах.
Встретившись взглядом с пятым, до сих пор молчавшим незнакомцем, она сразу поняла, что вот его-то и следует считать первым! Высокий, широкоплечий и коротко стриженный мужчина был смугл, как креец, но на жителя Крей-Лималля походил лишь загаром. Он следил за ней, как за неведомой зверушкой, от которой не знаешь, чего ожидать – укуса или ласки. На мгновение Вита утонула в его темных, почти черных глазах. Он еще не произнес ни слова, однако девушка почувствовала: стоит позвать на помощь или еще каким-то образом обнаружить незваных гостей перед стражей – и он прикончит ее так быстро, что воспользоваться огненным шаром она просто не успеет!
И тогда волшебница пошла ва-банк. Запустила шар в сторону окна, заставив беловолосого оборотня отпрянуть в сторону, бросилась к оконной створке и, рывком распахнув ее, выскочила на скат крыши.
Мужчины последовали за Витой, которая, легко пробежав по скату, спрыгнула в стог сена и скатилась с него, как с горки. Все бы ничего, но второй гном, вылезая из окна, зацепился носком сапога за подоконник и с грохотом рухнул на крышу хлева. По лестнице тут же застучали каблуки, а через мгновение стражники ввалились в комнату и тоже полезли в окно, где застряли безнадежно, запертые друг другом.
– Топор, Руфусова борода, мечи топор! – закричал один из них.
– Каменная твоя голова! – сердито отвечал второй. – Что я тебе – осетр, метать?