– И откуда только такая краса берётся?! Васёна, почему ты не выходишь замуж?
– Прикажете выйти?..
– Боже упаси, я не принуждаю! Но неужто тебе никто не нравится? У меня уже Ванька-конюх тебя выпрашивал! И Федька со скотного в ногах валялся, чтоб тебя ему отдали! Даже из деревни сваты приходили! Вот уж не пойму, как они смогли тебя разглядеть, если ты из усадьбы-то не выходишь! Я уж, право, устала всем им отказывать!
– Воля ваша, отдавайте, если вздумали, – говорила, чуть бледнея, Василиса. Настя с досадой отмахивалась:
– Вот же дура! Говорят тебе, я своих людей насильно не выдаю и не женю! Но, право, странно… С твоей красотой… Впрочем, как сама знаешь. Не передумала с огородом-то?
Об огороде посреди зимы и думать было незачем. Настя задавала свой вопрос лишь для того, чтобы посмотреть, как освещается мягкой, мечтательной улыбкой лицо девушки.
– Николи не передумаю, барыня! Сами увидите, сколь добро получится! И цветы посадим, где вы распорядиться изволили – под окном! Пусть только весна придёт, ужо увидите!
Слово своё Василиса сдержала и с наступлением апрельского тепла страстно взялась за дело. И прялка, и игла были забыты. За несколько дней Васёна сама, не подпуская никого из дворовых, очистила, вскопала и перебрала от сорной травы землю под окнами усадьбы. Всю следующую неделю она спозаранку исчезала из имения с корзиной в руках – и возвращалась к полудню, а то и к вечеру, уставшая, но счастливая, с полной корзиной разнообразной цветочной рассады.
– Да где ты только берёшь это всё?! – ужасалась Настя, глядя на то, как Васёна рассаживает на клумбе хрупкие кустики бархатцев, люпины, росточки астр, сильные, крепкие побеги мальв. – Неужто просишь по соседям? Что там обо мне подумают?!
– По старым знакомствам хожу, барыня, – туманно отвечала Василиса, бережно, как больного щенка, держа в руках росточек пармской фиалки и что-то ласково нашёптывая ему. – Не беспокойтесь, никакого греха нет. И господам убытков тоже. На будущий год уж и свои семена будут! И, если дозволите, в Смоленск съезжу, мы с дедушкой там знали, у кого брать…
Настя только махала рукой, не желая признавать, что новое дело захватило и её. Теперь, проснувшись утром, она первым делом спускалась вниз, к новорождённой клумбе, чтобы посмотреть, что поднялось и распустилось за ночь. Возле клумбы она неизменно заставала Васёну – босую, с подоткнутым подолом. Та что-то продёргивала, поливала или выкапывала.
– Доброго утречка, барыня! Видали – маргаритки-то как поднялись! А я уж как боялась, что здесь им темно будет…