– Вы, конечно, правы, Марья Спиридоновна, – задумчиво говорила Полина. Молодой женщине было не больше двадцати пяти лет, но её сильно старило чёрное траурное платье, круглые очки и продольные морщины на бледном лбу. – Разумеется, верный кусок хлеба для женщины – это очень много. Но, вспомните, Трофим Игнатьич хотел, чтобы Варя не бросала живопись. Она в самом деле очень талантлива. А за шитьём она довольно быстро испортит глаза, и что же тогда?
Марья Спиридоновна недовольно вздохнула, но не нашлась, что возразить. Вместо неё быстро и сердито заговорил один из студентов: черноволосый и взъерошенный Андрей Сметов:
– Конечно же, нельзя бросать живопись! Тут и речи быть не может! Кабы это обычные акварельки дамские были, птички да бабочки… А ведь у Варвары Трофимовны рука стоящая! Половина картин, которые батюшка покойный в магазин сдавал, ею писаны! И брали без разговора!
– Тем более что подписывалась она «Трофим Зосимов», – без улыбки напомнил второй студент – вихрастый, рыжеватый Петя Чепурин.
– Ну, тут уж ничего не поделаешь – коммерция… С дамским именем ещё и не принять могли, лавочники – народ упёртый. И батюшка всегда говорил, что ей писать надо! Опять же, классы живописные она посещала, последние деньги на это шли, а теперь вот…
– Ничего не попишешь, пришла беда – отворяй ворота! – пожала плечами владелица швейной мастерской. – Теперь уж какие классы… Теперь ей с голоду бы не пропасть да на дорожку худую не свернуть.
– Вот об этом, маменька, вы и вовсе напрасно! – сердито сказала Флёна. – Варя никогда такого не допустит! Строга сверх меры даже! Я её ни на одной вечёрке не видала, а вы…
– Не видала, покуда тятенька жив был, а теперь ещё и невесть что начнётся! – парировала мать. – Видывали мы девиц всяких, которые смолоду без родителей оставались, видывали! Иная, кажется, и воспитания хорошего, и поведения строгого, а через полгода, глядь – ни того и ни другого, одни кавалеры да трактиры загородные! Я про Вареньку, спаси Господь, ничего худого не скажу, да только ведь соблазн…
– Ну уж это вы, Марья Спиридоновна, и в самом деле зря! – Полина нервно поправила очки. – На этот счёт я, например, совершенно спокойна. И мы здесь не обсуждаем нравственность сирот, а решаем, как помочь Варе! И как сделать так, чтобы она не бросала классов!
– Складчина! – азартно предложил Андрей. – Наша, студенческая складчина! Я прямо завтра поговорю с людьми…
– Знаем мы ваши студенческие доходы-то, – без насмешки, грустно перебила его Флёна. – Дай боже, за неделю плату внесёте, а дальше? Даже если и мы добавим, все равно – не разговор… Тут постоянный добыток нужен. А ежели она работать в полный день пойдёт, тогда и не до рисованья станет, потому – свет надобен! Нет, тут уж или учиться, или работать, а вместе – никак. А учиться без платы тоже не выйдет!