Семена ждали около часа за углом соседнего дома. Октябрьская прохлада лезла под шинель, под гимнастерку, заставляла ежиться и переминаться с ноги на ногу. Селиванов передернул плечами, плюнул на землю, тихо сказал:
– Курить охота.
Гришка посмотрел по сторонам:
– Кури, пока никого нет.
Николай наставительно произнес:
– Запомни, на задании курить нельзя. Огонь и дым могут выдать разведчика. Понятно?
– Понятно…
Из дома, на углу которого они стояли, вышла женщина с ведром. Выплеснув помои в выгребную яму, она подозрительно покосилась на незнакомцев, что-то тихо буркнула себе под нос и поспешила скрыться за дверью. Гришка покосился на ворота, из которых должен был выйти Семен.
– Может, нам его здесь взять?
– А если он будет без ракетницы? Что ты ему скажешь? Здравствуйте, мы пришли вас схватить, потому что думаем, что вы диверсант.
– Можно его взять позже, пока он до места будет идти.
– Гриша, думай головой. Ему в случае опасности не составит труда незаметно выкинуть оружие и другие улики.
– Все-то ты знаешь, прямо Нат Пинкертон – «король сыщиков».
– Просто у меня дядя до войны в милиции работал… Где он сей… – Николай прервал речь на полуслове, ухватил Гришку за рукав шинели, прошипел: – Тс-с-с.
Из ворот вышел Семен, воровато огляделся, приподнял воротник шинели, натянул козырек кепки на глаза, быстро зашагал по улице. Когда он завернул за угол, Селиванов тихо скомандовал:
– За мной.
Селиванов первым достиг поворота, осторожно заглянул за угол, махнул рукой. Гришка следовал за товарищем по пятам. Так и шли, от угла до угла, старались оставаться незамеченными и не упускать Семена из вида. А это было непросто. Ночная мгла мешала наблюдению, и если бы ни луна и опыт разведчиков, то преследование, скорее всего, могло оказаться безуспешным.
Семен тоже передвигался с опаской; постоянно останавливался, озирался по сторонам, прижимался к домам и заборам, готовый в любой момент нырнуть в подворотню, в арку, открытую калитку. Особенно осторожничал на перекрестках, старался поскорее их миновать. Он, как и Селиванов с Вострецовым, больше всего опасался военного или милицейского патруля. Два раза ему, как и его преследователям, приходилось прятаться, чтобы не быть обнаруженным патрульными…
Недалеко от порта Семен неожиданно исчез. Как оказалось, не дойдя до перекрестка, он перелез через забор. Селиванов поначалу растерялся, но опыт разведчика подсказал, куда предполагаемый диверсант мог деться. Для бывших десантников преодолеть такое пустяковое препятствие было делом плевым. Они ловко перемахнули через забор, затихли. Семена здесь не было. В конце двора скрипнула калитка. Бросились на звук, но время было потеряно. За калиткой их встретила пустая темная улица. Гришка огляделся, полушепотом произнес: