— Так и не поборол, значит, чурку? — смеялась Галя. — Вот смешно-то! А?
— Ага, смешно! Это ж тебе не картинки переводить.
— Да ты не сердись, Петя. Я ведь смеюсь не со зла. Просто ты не умеешь колоть дрова. Ну да! Хочешь научу?
— Ты-то? Научишь?
— Конечно. Будешь колоть не хуже наших мальчишек. Может, даже ловчее, чем тетя Поля.
Петька усмехнулся.
— Не заливай! Не заливай! Сама-то где научилась?
— Да вот тут же, во дворе… Вон там у нас поленница. Видишь? Потом колода и топор. Когда папка колет, я всегда сижу тут, смотрю, а он еще и объясняет.
Это на похвальбу уже не походило. Пришлось почесать в затылке и согласиться.
— Ну ладно уж. Учи.
— Ну-ка выбери, вот там чурочку без сучков. Вот так… Теперь неси сюда. Как думаешь колоть? Напополам, да?
— Давай напополам.
— Смотри тогда на черту, которую я провела вот тут, на торце. Но можно провести к не так. Только обязательно через центр. Теперь ставь чурку и руби по черте — сначала с одного края, потом с другого.
Петька тюкнул топором раз, второй. Удары получились не очень сильные, но, когда он повторил их и сделал замах покрепче, чурбак вдруг хрустнул и, как орех, развалился на две части.
— Раскололся! Раскололся! — даже подпрыгнул от радости Петька. — И совсем нетрудно.
— А я тебе что говорила? — улыбнулась Галя. — Теперь ставь половинки и коли опять. А если попадется чурка с сучками, руби топором между ними…
Полено за поленом ложилось в кучу, а движения Петьки становились все увереннее и увереннее. Потный, красный, но довольный, он прыгал вокруг колоды и только приговаривал:
— Ага! Вот тебе! Вот! Мало? Получай еще! На! На!
И вдруг радость погасла.
— Хорошо! Очень хорошо! — послышался строгий голос. — Товарищи надеются, что Луковкин готовит для них обед, а он, видите ли, считает это ниже своего достоинства.
Петька растерянно повернулся и оказался лицом к лицу с Верой.
— Что же ты смотришь? — продолжала вожатая. — Может быть, я не права?
— Ну конечно… Я ж… Я ж сделал все. Пускай скажет тетя Поля.
— На тетю Полю, пожалуйста, не ссылайся. Она тебя, насколько мне известно, сюда не посылала. Кроме того, ты убедил ее, что ушиб ногу и не умеешь рубить дрова. Не так ли?
— Ну да. Я ж и правда не умею…
— Не умеешь? — Вера сделала большие глаза и всплеснула руками. — Луковкин! Да неужели же ты не понимаешь, до какой низости доходишь? Ведь ты обманул тетю Полю, убежал от нее, а теперь пытаешься обмануть еще и меня! Кто колол вот эти дрова? — Она толкнула ногой полено. — Может я, или эта больная девочка?
Рассердившись, она не только не стала слушать оправдания, но и обещала принять против лжеца самые решительные меры. И это оказалось не просто угрозой.