Дядя Михаил с дыбы кричал: «Какой мятеж, прости Господи! Мы ворот не закрывали и людей царских в город свободно допустили. А что злодеев самовольно порешили, так они царевича зарезали!»
Скот вольный Яшка все удивлялся, почему бояре Нагие да мужи угличские от людей царских ворота не закрыли и к обороне не приготовились, пока время было. Знали ведь, что Годунов им смерти своих людей не простит! Замучит, запытает, в острог сошлет!
А царевич этому нисколько не удивился, объяснил скоту Яшке, что против государя русским людям никак бунтовать нельзя, только против слуг государских! Государь – он всему на Руси голова и владыка!
Горсей, как услышал про то, спросил у Димитрия: «Я слыхаль от лорд Афанасий Федорович, что вы сами, принц, из снега статуй лепить и Годунов Бориска его называть. А потом статуй сей снежный – разрушать!»
Димитрий дохтуру отвечал: «Так то статуй снежный, а то люди государевы!»
А Горсей ему: «Не люди king Feodor, а люди злодзей Борис Федорович!»
Горсей Димитрию объяснял, что ежели родичи его приказ отдали убийц, Годуновым подосланных, жизни лишать, то дальше пойти надо было. Ворота в город запереть – и с людьми Бориски Годунова сражаться. Мол, он так лорду Афанасию Федоровичу и советовал. Не велел бы Годунов царя Федора город рушить, ушли бы его люди от угличских стен восвояси.
А царевич подумал, что, видно, поутру после кровавой баньки родичи его смелости своей испугались и решили к государю да к Годунову Бориске с повинной пойти. Так на Руси часто бывает – сделает русский человек первый шаг, а на второй – никак не решится!
Димитрий все удивлялся, что его люди злодея Бориски в Ярославле не ищут, а Горсей объяснял, что дом аглицкой торговой кумпании трогать нельзя, иначе война между Московией и Англией случится. И еще говорил, что первому лорду Борису Федоровичу, видно, выгоднее принца мертвым, чем живым, считать.
«Как же я опосля докажу, что царевич я, а не самозванец?» – спрашивал у дохтура Димитрий.
– На все есть свой time, время по-вашему, – объяснял Горсей. – А время есть money, деньги. Нужно to wait, ждать. Стать совсем болшой. Тогда и доказывать, что вы есть принц.
– Но как же я тогда докажу-то? – не унимался царевич.
– Тогда и узнать, как доказать… – хитрил Горсей.
Но Димитрий догадывался, что хитроумный англичанин и сам не знает точного ответа на этот вопрос.
А между тем из Углича доходили грозные вести. Родичей царевичевых в застенках запытали, а после сослали кого куда. Царицу-матушку Марью Федоровну под именем Марфы в дальнем монастыре постригли и держат там под крепкой охраной.