Но шведская королевна Анна, дочь Сигизмунда, ободряюще взглянула на Марину, когда проходила мимо нее в танце, и, улучив момент, прошептала: «Не бойтесь, панна, я живу среди еретиков-лютеран! И ничего – привыкла…» Марина благодарно улыбнулась в ответ и поплыла в танце – мимо поляков, мимо московитов, мимо всего мира… «Вшистко едно! Все равно я – королева!»
Маринкина башня,
Коломна, 1614 год
Теперь вместо подаренных Димитром прекрасных жемчужин у Марины остались только слезы. Значит, верно говорят, что жемчуг – к слезам. Зачем она только украшала волосы жемчужными нитями?! Сколько было жемчужин, столько и пролила слез! Нет, больше! Намного больше!
Снова заскрежетала тяжелая дверь. Кто-то отпер засов – должно быть, сейчас войдет вчерашний стрелец и позовет ее на допрос. Опять будут спрашивать про золотую и серебряную казну. Пустые вопросы! Даже если бы она знала, где Ян Заруцкий зарыл свое добро, то все равно бы не сказала. Знала только, что это было недалеко от Коломны – часть казны зарыли, когда казачий отряд Заруцкого покидал город. Но ей Ян ничего не показывал – держал в стороне.
Наверное, другую часть казны Ян спрятал недалеко от Астрахани. Быть может, тайна Заруцкого известна казачку Егорке, ее последнему защитнику, но его Марина не видела с Медвежьего острова. Дай бог, чтобы Егорка остался жив! Все ее друзья умирают – пусть хоть он выживет! Господи, сейчас день или ночь, и какой день? Она уже давно, с Медвежьего острова, потеряла счет дням и ночам. В башне всегда темно – и днем и ночью. И какая, собственно, разница?! Все равно узнице больше никогда не увидеть солнца!
Но вместо вчерашнего стрельца вошла Алена, монастырская послушница, с каким-то узелком в руках. Давно Марина ее не видела. Наверное, уже несколько дней. Скудное подобие еды приносил кто-то из стрельцов. Да и что это была за еда? Черствая корка, немного гнилой воды… Хоть бы уже умереть скорее!
– Хелена… – тихо позвала Марианна. – Слава богу, это ты! Я молилась пану Иезусу и Деве Марии, чтобы ты пришла.
– Допрашивали вас, Мария Юрьевна? – шепотом спросила Алена. – Человек из Москвы приезжал?
– Нет, не приезжал. Допрашивали слуги пана воеводы.
– Чего хотели, ироды?
– Про казну спрашивали. Да я ничего не знаю. Ян Заруцкий ее зарывал. Не я.
– Остерегайтесь, Мария Юрьевна! Скоро из Москвы от государя человек приедет. Я про то доподлинно знаю.
– Откуда, Хелена?
– Слухи разные ходят. Вот, поешьте, а то совсем исхудали…
Алена протянула узнице какую-то снедь, завернутую в тряпицу.
– Что это, Хелена?
– Лакомство, Мария Юрьевна. Не бойтесь, отведайте. Не отравленное. Хотите, я тоже откушу.