После этого маленького лирического отступления вернемся к нашему ресторанному столику, где среди прочих гостей находился Марк Захарович Шагал. Было ему тогда 72 года, несмотря на белоснежную седину, выглядел он очень живым и энергичным человеком. Держался весьма непринужденно, много шутил. Наш посол общался с ним вежливо, внешне даже приветливо, но определенная сдержанность все же чувствовалась. Видимо, в определенной мере это объяснялось тем, что отношение к Шагалу в СССР в ту пору, мягко выражаясь, было неоднозначным. Во всяком случае за «своего» его уж точно не признавали. Даже позднее в изданном в 1979 году кратком энциклопедическом словаре о нем написано: «Французский живописец и график, фантастические, иррациональные произведения которого отмечены тонкой красочностью и неопределенной проработкой форм». Как видите, здесь нет даже упоминания о его российских корнях, хотя, кстати, сей факт честно признается во французском «Ларуссе».
Не слишком жаловали в ту пору Шагала и в посольстве СССР в Париже. Когда я по приезде получил «в наследство» служебный список персоналий, приглашаемых по тому или иному поводу на наши приемы, его фамилия в нем вообще не числилась. Ситуация в корне изменилась с приездом П. А. Абрасимова. Дело, правда, было отнюдь не в том, что новый посол оказался почитателем его творчества. Скорее уж наоборот – он был убежденным противником всяких модернистских течений в изобразительном искусстве, включая супрематизм Нади Леже и иррационализм Марка Шагала. Но зато он был пламенным патриотом своего родного Витебска, а оба эти художника, ну надо же было такому случиться, оказались его земляками! Этот фактор для Абрасимова стал решающим. С Надеждой Петровной они вскоре стали закадычными приятелями, и он частенько в разговоре в шутку называл ее «сестрой».
Регулярные контакты посол поддерживал и с Марком Шагалом. Помнится, однажды он пригласил его с «Вавой» к себе на частный обед. Мне было поручено взять машину с водителем и привезти гостей из их квартиры, расположенной в чудесном месте Парижа – на островке Сен-Луи, в посольство. А до этого заехать в книжный магазин и купить альбом с произведениями Шагала. Все, естественно, было исполнено. Приобрел альбом и доставил Шагалов к Абрасимову. Тот взял книгу и сразу же попросил автора оставить в ней автограф. Марк Захарович на минутку задумался, а затем взял фломастер и начал быстро набрасывать рисунок, по ходу комментируя его содержание:
– Вот это я молодой еду в Витебске на телеге и везу маленького Петьку (Шагал был старше Абрасимова на двадцать с лишним лет –