– Скоро начнется розыгрыш десяти тысяч немецких марок, будет весело, это правда интересно.
Они потащили меня по узким улицам старого города. Меня окружила группа людей в пестрых нарядах. Немцы из Западного Берлина, как выяснилось, заблудились в Восточном. Марион пришла на помощь. Берн взял нас за руки и поволок дальше.
– Надо забежать домой и взять зонтики.
На улице было свежо, но солнечно. Я озадаченно спросил:
– Ты говорил, мы торопимся на розыгрыш, зачем зонтики?
В этот момент Марион уже открывала входную дверь. Я сунулся помочь, но Берн придержал меня за плечо и шепнул:
– Она девушка самостоятельная, не любит, когда ей помогают, особенно в мелочах. Эмансипация.
Не знаю, зачем, но я тоже взлетел на третий этаж. Хозяева, видимо, давно гуляли и решили переодеться. Происходило это весело, с прыганьем на одной ноге, падением и хохотом. Марион осталась без футболки, лифчика там тоже не оказалось, но это вообще никого не смутило. Стараясь казаться раскованным, я схватил первый попавшийся журнал, лежавший при входе, и тупо вперился в иллюстрации.
И вот мы с зонтиками в руках рассекаем воздух, лавируем среди людей и транспорта и, задыхаясь от бега, останавливаемся на узкой улице. Тут собралась толпа кричащих, пьющих, смеющихся, обнимающихся людей, многие с зонтиками.
– Посмотри на крыши, видишь людей с плакатами и флагами, скоро начнут разбрасывать монеты.
Щеки у Марион порозовели, глаза стреляли искорками задора и веселья. Она притягивала мой взгляд и согревала потоком энергии.
– Зонтиками надо укрываться от денежного дождя?
Она засмеялась.
– Кроме веселья, деньги нам тоже не помешают. Зонтики следует держать ручкой вверх, так больше можно поймать.
Немецкая практичность поразила меня. Русская смекалка не включилась, видимо, потому, что дело касалось денег, или просто о другом думал.
В небо взлетели тысячи зонтов ручкой вверх, их новая функция породила новую эстетику. Они смотрели в небо и разделяли с нами удачу, когда летящие с крыш монетки попадали в наши чаши. Ручки зонтов кружились в замысловатом танце вместе с владельцами, прыгая из стороны в сторону и содрогаясь от смеха. Общее веселее нарушил трамвай, пытавшийся протиснутся сквозь толпу. В самой гуще он застрял. Судя по лицу, вагоновожатый сообразил, что у него самый большой зонтик – крыша трамвая. Все начали улюлюкать и свистеть, и трамвай медленно, нехотя продолжил путь. Берн сложил зонтик, собрал в ладонь пойманные монеты, пересчитал.
– Мы можем прекрасно просадить эти деньги в баре на первом этаже дома Марион.
Я тоже собрал и передал ему небольшую кучку монеток разного достоинства. Марион еще раньше разобралась с содержимым своего зонтика.