«Нет, надо было звать его в свою комнату! И что меня дернуло идти в подвал? Умереть в темном, сыром и холодном подземелье, вместо того, чтобы погибнуть на мягкой постели. Вот же глупая».
Когда удалось добраться до хранилища, голоса в таверне казались отдаленными и неразличимыми. Маг спешно обернулся, но, никого не заметив, отодвинул меня от двери и быстро вошел. Ему пришлось сильно нагнуться, чтобы миновать деревянный проем, но даже так он казался слишком уверенным в себе или моем страхе. А ведь я могла захлопнуть за ним дверь и сбежать.
— Что за поручение? — вместо этого я повторила вопрос, стоя около двери и готовясь в любую минуту сорваться. Хотя и без лишних слов было ясно, от мага далеко не убежишь, но попробовать спасти свою жизнь всегда стоило.
— Дай мне свою ладонь.
— Простите?
— Ладонь.
Я прошла внутрь погреба и протянула мужчине левую руку ладонью вверх. А он подошел ближе, взял ее, провел по коже скрюченным пальцем. И в эту же секунду дикий дар растекся по всему телу, а рука онемела, словно на ней выжигали тавро каленым железом. Могла бы закричать, закричала бы. Но крик стал беззвучным хрипом, который пугал еще больше.
— Не упирайся, сейчас все пройдет! — прикрикнул маг, когда я пыталась выдернуть ладонь из его цепких пальцев.
И боль быстро уменьшалась, а голос возвращался. Теперь я только всхлипывала, надеясь на скорое окончание этого ужаса.
— Что… что… что вы сделали?!
«Все очень, очень плохо» — проносилось вихрем в голове.
— Все, все. Смотри.
На дрожащей ладони виднелся выжженный перечеркнутый круг. Рана быстро затягивалась, и рука переставала болеть, а уже через несколько минут от символа не осталось и следа. Я смотрела на свою ладонь, ошарашено проводя пальцами, все стараясь понять, правда ли это, не зная, бежать мне или ждать продолжения.
— Это знак морага, — спокойно сказал маг. — Он не даст тебе рассказать о том, что сейчас узнаешь. Так что я дам тебе возможность отказаться от сделки, у многих такой возможности нет.
— Чего вы от меня хотите?
— Меня зовут Сатиф, — продолжил маг, скидывая капюшон.
Его лицо оказалось в морщинах, но не немощное, как у обычных стариков, уставших от жизни, а сохранившее былые черты. Можно с уверенностью сказать, что в молодости он был безумно красив, да и теперь выгодно выделялся из всех, кого я видела раньше. И лишь добродушная ухмылка выдавала человека, который знает слишком много. Белые волосы оказались забраны в тугую косу и уходили под плащ, а голубые глаза смотрели на меня, словно прожигая.
— Ты и сама знаешь, маги давно не живут на землях короля. И на это есть свои причины, но главная из них — мы не признаем вашего правителя. Его власть слишком опасна и слишком прочна, но это не наши дела. Я бы никогда не прибыл сюда, даже под угрозой смерти. Очень многое здесь мне причиняет боль. Но угрожали жизни моей старой знакомой — матери нынешнего графа, поэтому я обязан был приехать. — Я слушала, перекидывая взгляд то на него, то на свою руку и не могла ничего понять. — Несколько месяцев назад в замок, который веками охранялся от незваных посетителей, кто-то проник. И не просто проник, а сумел украсть фамильный перстень из комнаты возле библиотеки. Продать его невозможно, как и расплавить, или разбить, разобрать и уничтожить. И никому неясно, зачем похитителям это понадобилось. Граф никогда к перстню не прикасался. Он никогда не показывается на людях, и ходит множество слухов, что он живет отшельником. Так говорят. Запомни только, что все, кому его нужно видеть, его видят, но не знают точно он это или нет. Но перстень — это только полбеды. Пропажу, конечно, возместить не удастся, но ради перстня я бы сюда не приехал.