С другой стороны, стоять перед дожем и Сенатом и сбивчиво бормотать оправдания?
Голос Феофана вывел его из задумчивости.
— И все-же, — говорил византиец, — несмотря на двоедушие твоих хозяев, я передам тебе обещанные документы.
Сердце Диедо ёкнуло от радости.
— Но делаю это не из-за верности по обязательствам, нарушенным партнером. Только мой долг перед попранной, загубленной страной, ненависть к ее врагам, заставляют меня принять такое решение.
— Юстин, — обратился он к вертлявому телохранителю. — Вынеси из моей библиотеки две заготовленные шкатулки и передай их венецианцам.
Охранник поклонился и вышел. Диедо понял, что пробил его час.
— Синьор! — он приблизился к старцу, опустился на одно колено и взял в руки его худую кисть.
— Документы не самое важное — они не стоят и унции вашего мозга! Нас ждет Венеция! В гавани наготове стоит быстроходный корабль и через пять дней вы с почетом ступите на землю Республики. Вы окажетесь в окружении расторопных, надежных людей и сможете продолжать борьбу, которой посвятили всю свою жизнь. Только с помощью Венеции вы можете отомстить врагу, вернуть своему народу землю, вдохнуть жизнь….
Он осекся и повернул голову на стук: охранник опустил на пол два больших, крепко сколоченных ларца. Феофан медленно отнял свою руку.
— Там, как я уже говорил, находятся документы, весьма полезные для борьбы с османскими завоевателями. Из-за нехватки времени и средств я не сумел должным образом распорядиться ими. А может, стал просто стар для подобных дел. Удача, как известно, любит молодых. Надеюсь, богатая и энергичная Венеция найдет им лучшее применение.
— Синьор, не отказывайте! — молил Диедо.
— Нет, венецианец, не трать наше время попусту. В этом городе я родился, вырос, отдал ему всю жизнь и коли уж суждено в ближайшее время умереть, я умру здесь, на родине своих предков.
— И вместе с ней, — добавил он чуть слышно.
Диедо поднялся с колена.
— Мне очень жаль, синьор, — искренне сказал он.
— Мне тоже, сын мой. Юстин, проводи гостей.
У самых дверей Диедо остановился.
— Прощайте, синьор. Да хранит вас Бог!
— Прощай, сын мой.
Венецианец отвесил глубокий поклон и скрылся за дверью. Феофан опустил руки на подлокотники кресла и вновь повернулся к окну. Вдали стихал топот лошадей, уносящих венецианцев и драгоценные ларцы к спасительной пристани.
— Дементий! — окликнул он охранника с перевязанной головой. — Принеси чашу, стоящую на моем рабочем столе.
Слуга повиновался.
— Слушай меня внимательно, — старик взял его за руку.
— Когда я усну, отсчитай до ста и приложи ухо к моей груди. Хотя нет, последнее излишне. Аптекарь клятвенно заверил меня, что его питье действует быстро. А я склонен ему верить. Потом пойди в библиотеку, отопри дверь, ведущую в семейный архив. В углу найдешь большой бидон с горючей смесью. Залей ею все шкафы, сундуки, столы. Точно так же поступишь с каждой комнатой, включая эту. Затем, убедившись, что в доме не осталось никого живого, поднесешь пламя к этой смеси.