– Уйдет! – спрятал саблю Духаня, выхватил топорик и с резким выдохом метнул во врага. Тяжелое оружие мелькнуло в воздухе и уже на излете упало татарскому скакуну на круп. Тот сбился с галопа, жалобно всхрапнул, шарахнулся в сторону, врезавшись в молодой березняк.
– Иншалла! – громко ругнулся татарин, торопливо выворачивая обратно на открытое место. Но его сородичи уже пронеслись мимо, а до воеводы и Духани с Ежаном оставалось всего с полсотни саженей. Причем порубежники уже неслись во весь опор, а степняк еще стоял на месте, и пока его скакун снова разгонится…
В воздухе сверкнули клинки.
– Все! – вскинул руки татарин. – Поймал, поймал! Молодец!
Он опустил руки, расстегнул пояс с оружием, бросил на землю и опять растопырил пустые ладони:
– Поймал!
– Что же ты не дерешься, басурманин? – Осадив гнедую рядом, Кудеяр вскинул клинок к его горлу.
– Так убьете же, бояре! – широко и добродушно ухмыльнулся татарин. – А мы сюда не помирать, мы сюда грабить ходим. Вчера мы пограбили, мы молодцы. Брюхо в шелках, юрта в коврах, амбары в мешках. Сегодня ты победил, ты молодец. Выкуп получишь, богатым будешь, жене подарок купишь, детям одежу справишь, пол коврами застелешь. Тебе хорошо, мне хорошо. Зачем нам с тобой умирать?
Разбойник был румяным и холеным: щекастый, остроносый и большеглазый. Подбородок, шея, щеки тщательно выбриты, но по верхней губе, округ уголков губ и вниз, и далее по скуле к ушам шла тонкая полоска усов. Видать, мода такая новая в степи появилась. На вид пленнику было лет двадцать пять или чуть более, а железные пластины, что шли от макушки шапки к краям, прочные наплечники и дорогой шелк, прикрывающий халат от намокания, наглядно доказывали, что он отнюдь не нищий нукер из захудалого кочевья.
– Я из рода мурзы Бек-Салтана, у нас соляной прииск на Сиваше и пастбища перед Перекопом, десять тысяч голов в табунах, – поспешил подтвердить выводы воеводы татарин. – По вашему счету, боярин знатный. Наречен Рустамом. Знамо, пятый в роду. Но хоть и младший, но полста рублей с отца попросить сможешь. И коня не продавайте, я за него, как за воина, выкуп заплачу.
– Пятый в роду, – опустил саблю воевода, – это, почитай, голодранец нищий. Ни титула, ни наследства. Откуда у тебя деньги для выкупа?
– На колым копил, боярин, – пожал плечами степняк. – Да токмо добрый конь куда лучше самой красивой жены будет. Как полагаешь?
– Вяжи его, Духаня. – Воевода отер клинок о потник и спрятал в ножны.
– А сам кем будешь, боярин? – опустил руки Рустам.
– Кудеяр, боярский сын на службе князя Великого.