– Понимаю, – медленно кивнул Ардженти, – Значит, вы думаете, что задачей письма было выманить их обоих на свет Божий?
– Да, я так думаю. Тактика сравнения и тон письма показывают, что его автор намеревался задеть гордость их обоих, поскольку их modus operandi, образ действия, был таким разным. Он мог не знать, кто из них готов принять вызов. И если б Дав действительно был мертв, то единственным человеком, кого можно было выманить таким письмом, был новый убийца.
Допивая бутылку шампанского, следователи больше не разговаривали, но их молчание нельзя было назвать неловким. Ардженти видел, что от такого откровения Джеймсон почувствовал себя свободнее – он словно испытал катарсис, словно восхищался их маленькой «лукавой» игрой лазутчиков в глубоком тылу, зная, что эта игра не причинит вреда их отношениям. Джозеф не оправдывал того, что сделал Финли, но теперь он хотя бы понял это. В самом деле, это был истинно мастерский прием, как двусмысленно признался сам Джеймсон. Без него Дав никогда бы не разоблачил себя.
Выходя из бара, Ардженти взял своего друга под локоть, озабоченный, что, возможно, слишком сильно нагрузил его вином. Не успели они отойти от отеля на пять шагов, как инспектор увидел спешащего к ним Джона Уэлана.
С мрачным лицом он отвел Джозефа в сторону и рассказал о смерти Мартина Симмса в Блэкуэл-Айленд, но Ардженти почувствовал, что есть еще что-то. И он оказался прав: Уэлан едва мог смотреть ему в глаза, сообщая другую плохую новость.
– Ваш друг Паоло Кальви. На складах в восточных доках был налет, и, боюсь, случилась беда.
Биллу Гриффину не нравилось приносить Тирни плохие новости. А если и доводилось, то он старался как-то подсластить их или же уравновесить чем-то более приятным или оптимистичным. Но теперь ему казалось, что смягчить или представить в позитивном свете то, что он собирался сказать, будет трудно. Тирни сразу захотел узнать, как прошел допрос Джеймсона.
– Говоришь, он уже освобожден? – В голосе Майкла прозвучало сильное недоверие, бровь его изогнулась, и перед тем, как ответить, Гриффин сделал паузу.
– Да, уже освобожден, – подтвердил он, наконец.
– А какие потом были вопросы и обвинения?
– Я… Я не знаю.
Тирни уставился на Билла ледяным взглядом.
– Что?! Ты – глава отдела по борьбе с проституцией и азартными играми, одного из главных отделений на Малберри-стрит. И если верить тебе, ты непосредственно участвовал в допросе Джеймсона. И теперь ты заявляешь, что понятия не имеешь, что будет дальше!
Гриффин готов был провалиться сквозь землю, и даже холодные воды бухты Ист-Ривер показались бы ему теплее леденящего взгляда главаря бандитов.