– Власти захотел? – поджал губы колдун. – Думаешь, я позволю тебе что-то решать?
И хлыст, свистнув, прочертил на спине ещё один рубец. Нэйтас закричал от боли. Слёзы потекли у него по лицу.
– Гэттор! – парень схватил его за руку и стал покрывать ладонь поспешными поцелуями. – Гэттор, не хочешь, не надо. Мне не нужна власть. Но я… я могу… – было видно, что он лихорадочно придумывает, чем же он может ещё оказаться полезным этому могущественному колдуну.
– Что ты можешь, букашка? – презрительно фыркнул Гэттор, отнимая руку и брезгливо вытирая её о брюки.
– Я буду прославлять тебя. Я стихи сочинять умею. Напишу Оду в твою честь. И жизнеописание подробное, чтобы и тысячелетия спустя потомки знали о Великом Правителе Мира, могущественном колдуне Гэтторе Хэйсиосе. Гэттор, я правда могу это сделать. Ты же помнишь, какие я сочинения в Школе писал.
Гэттор задумался:
– Жизнеописание, говоришь?
Отошёл к трону, уселся на мягкое сиденье. Взглянул на глядящего на него преданным собачьим взглядом Нэйтаса:
– Ползи сюда.
И Нэйтас пополз. Торопливо, словно боясь опоздать, не сводя глаз с развалившегося на троне колдуна.
Я опустила голову, не в силах смотреть на эту дикую картину. Нэйтас, которого мы уважали за храбрость, за чувство долга, за честность и порядочность, пресмыкался перед злым колдуном, чтобы вымолить себе жизнь под его властью. Будь моя воля, я бы вообще ушла, чтобы не видеть происходящего. Но, увы, от меня тут ничего не зависело…
Нэйтас, наконец, дополз и остановился перед Гэттором, сев на пятки:
– Я здесь, Гэттор.
– Значит, жить хочешь? – насмешливо спросил колдун.
Нэйтас поспешно закивал.
– Что ж. Дам тебе шанс. По старой дружбе.
– Спасибо, Гэттор, – воскликнул Нэйтас, но тот нахмурился и жёстко ответил:
– Не Гэттор! – Хлыст щёлкнул рядом со вздрогнувшим парнем. – Отныне будешь обращаться ко мне «мой господин». Понял?
– Да, мой господин, – покорно повторил полицейский.
– И делать будешь всё, что я прикажу, не задавая лишних вопросов.
– Буду, мой господин. Всё буду, – поспешно заверил новоявленный слуга.
– Ну, а не угодишь – не обессудь, – с издёвкой развёл руками колдун. – Смерть твоя будет долгой и мучительной.
И вдруг, словно только что вспомнив о моём присутствии, посмотрел на меня долгим, пронизывающим взглядом, заставившим меня поёжиться. Кажется, пришёл мой черёд. Вот сейчас и увидим, имею ли я право осуждать Нэйтаса.
А Гэттор, поудобнее устроившись в кресле, внезапно спросил склонившегося перед ним парня благодушным тоном доброго дедушки:
– Слушай, почему ты до сих пор не женился? Вроде, столько девушек было?