Пройдясь быстрым шагом по кабинету, Ленин остановился около окна. Разглядывая пылающие костры возле Смольного института, удовлетворённо покачал головой:
– Прекрасный вид, но ещё прекрасней недюжинная, неукротимая силища, пышущая от этой толпы! – Владимир Ильич сжал кулаки. – С такой и горы можно свернуть, и реки повернуть вспять. Как это чертовски заманчиво! – и вполголоса добавил: – Если это и авантюра, то в масштабе всемирно-историческом.
Ленин посмотрел на свои швейцарские карманные часы, приобретённые ещё в эмиграции. Сделал удивлённое лицо и показал циферблат присутствующим.
– Сейчас девять часов сорок пять минут. Однако пора уже давать последний звонок к началу восстания.
После минутного ожидания Ильич заметно занервничал.
– Почему молчит крейсер «Аврора»? Где залп из носового орудия? Что там, заснули или саботаж учинить вздумали? Всех до единого расстреляю к чёртовой матери! Предатели!
Бонч-Бруевич перебрал в голове всё на свете, но не нашёл ни одной веской причины для саботажа со стороны матросов «Авроры».
– Сейчас же срочно свяжитесь со сто тридцать восьмым Балтийским экипажем! – кричал Ленин. – И подробно узнайте, отчего до сих пор нет сигнала на штурм Зимнего Дворца.
– Владимир Ильич, – обратился к вождю Ворон, – разрешите я слетаю на крейсер и узнаю, в чём дело. Думаю, это будет гораздо быстрее телефона или телеграфа.
– Действуй, товарищ! – одобрительно кивнул Ленин. – И помни: сейчас судьба революции лежит на твоих крыльях.
Так же не упустил возможность внести свою лепту в дело революции и Бонч-Бруевич:
– «Аврора» стоит на якоре возле Николаевского моста! – громче обычного отрапортовал он, появившись из-за спины Кузьмича.
– Ну, лети голубчик, не медли. Бог тебе в помощь, – поторопил Казимира Ильич. Но тут же отец материализма осёкся и дополнил своё напутствие более приземлёнными пожеланиями: – Флаг тебе в руки. Пуля – дура, может, и пронесёт, не подстрелят по дороге, как куропатку.
Кузьмич распахнул окно, и осенний вечер с дымом и холодным ветром ворвался в кабинет. Ворон взмахнул крыльями и слился с закопчённым до черноты небом.
Сгорая от нетерпения, Ильич то и дело поглядывал на часы, как будто этим он мог поминутно контролировать ход истории. И вот через четверть часа после отлёта Ворона, ошеломляюще, потрясая Питерское небо, громыхнула «Аврора». И в ту же секунду часы вождя пробили десять раз.
– Наконец-то… – облегчённо вздохнул Ленин. – Молодец пернатый, долетел всё же, болезный, донёс весточку до крейсера. Значит, не отлили ещё для него пулю. Везунчик! Теперь главное – взять Зимний.