– Пожалуйста, – непринужденно пожала плечами она.
– Айзук, – мягко укорил Рилонда. – Напоминаю, что Хадкор спас нам всем жизнь. И теперь он – наш друг. Поэтому мы больше не вспоминаем прошлое. И очень надеюсь, что этого больше не будешь делать и ты. А что касается нас с Гелой, – он повернулся к О-Кине, – у нас к моменту вашего новоселья уже будет малыш, но, думаю, на пару дней выбраться мы все-таки сможем.
– Да, ненадолго – выберемся, – поддержала Гела.
– Спасибо, – поблагодарила О-Кина.
– Вам спасибо за приглашение, – улыбнулась Гела.
– Так значит, – спросил Рилонда Хадкора и О-Кину, – Вы решили жить на Декстре?
– По крайней мере, в ближайшие несколько лет – да, – кивнул Хадкор. – О-Кине нужно учиться, а я надолго буду обеспечен работой. Комплекс еще не достроен, но у меня уже сейчас есть предложения по нескольким следующим объектам. Придется даже выбирать. А вообще, до импичмента, объявленного господину Барруху, я думал, что путь на Вергу мне теперь заказан навсегда – я же государственный изменник, преступник… Но теперь, поскольку этой проблемы нет, возможно, когда-нибудь мы обдумаем вопрос о возвращении на Вергу.
– Кстати, насчет импичмента, – заметил Алан. – Рилонда, как тебе это удалось?
Атонский король улыбнулся.
– Довольно просто. Помнишь, я сказал, что твой рассказ о Фаттахе навел меня на мысль? Так вот, я тогда сразу подумал, что вергийским журналистам наверняка есть что рассказать народу о конкретных делах господина Президента. Значит, надо обеспечить им условия, в которых они не побоятся этого сделать. И я просто объявил, что представителям вергийской прессы, решившимся опубликовать в любых вселенских СМИ доказанные разоблачения деяний Барруха, на Атоне будет предоставлен вид на жительство с правом работы, а также – в отношении их и членов их семей, в любом количестве, будет осуществлен полный спектр мероприятий по программе «защита свидетеля», гарантированно позволяющей обезопасить их жизнь. И обрушившийся шквал обвинений оказался настолько гигантским, что даже я таких масштабов не предполагал… Убийства журналистов и лидеров оппозиции, да и просто несогласных и неугодных, финансовые махинации, воровство из бюджета, коррупционные преступления, незаконные применения военных сил… И все – подкреплено доказательствами, как документальными, так и свидетельскими показаниями. После публикаций даже вергийский парламент пришел к выводу, что такому человеку – место в тюрьме, а не в Президентском кресле; даже армия не осмелилась встать на защиту этого чудовища. Думаю, господин Баррух очень пожалел, что в свое время все же не решился перестать соблюдать видимость демократии, разогнать парламент и объявить себя безраздельно правящим тираном, каковым и являлся по факту… Но было уже поздно. Последние остатки законности, еще номинально, в виде когда-то принятых и никем не отмененных актов существовавшие на Верге, сработали против него. Единогласный импичмент, суд и довольно быстро объявленный приговор о лишении свободы – так и закончилось правление господина Барруха.