Он не договорил, но он чувствовал, что начальство его поддержит: здесь необходимо установить надзор. Диверсию допустить нельзя, она дорого обойдется… И, проходя к выходу, Курбатов сам взглянул влево: горловины труб охлаждения — как близко они были!
4
На «Электрике» жизнь шла своим чередом. Закончилась работа над созданием парогидравлических прессов, и Катя была переведена в бюро генераторов. Она была рада этому: в связи с выпуском новых генераторов работы здесь было более чем достаточно. Руководил работой бюро один академик; на заводе он бывал два раза в неделю, а теперь совсем перестал приезжать, — заболел, слег, а после поправки уехал в отпуск на Кавказ. Директор вызвал к себе Катю и предложил ей занять место ведущего конструктора, иными словами — по мере сил и способностей постараться выполнять то, чем обычно занимался сам академик. Катя смутилась. Директор с улыбкой протянул ей на прощание руку и сказал как можно более ободряюще:
— Говорят, что и академик в свое время был просто инженером. Больше уверенности, Катюша! Не боги горшки-то обжигают.
Когда она выходила, директор окликнул ее:
— Учтите только, Екатерина Павловна: чертежи статора, штампов, литья и поковок вы должны сдать в производство через полторы недели!
Катя кивнула и ушла. Себе она взяла, пожалуй, самое трудное — статор, и когда отрывалась от чертежной доски, у нее в глазах так и прыгала штриховая сетка. Однако она успевала и проектировать сама и, проходя между чертежных досок, разрешать вопросы, которые возникали подчас у конструкторов.
Однако дня через четыре Катя поняла, что задание директора — сдать рабочие чертежи через десять дней — бюро, пожалуй, не выполнит. И не потому, что не было опытных конструкторов. При разработке технологии столкнулись с серьезными трудностями. Сам же директор уехал в Москву на заседание коллегии министерства. Он позвонил оттуда по телефону:
— Что? Продлить срок? Так учтите, что министерство срезало еще два дня.
В тот же день в бюро вошел Козюкин и, весело оглядев конструкторов, развел руками:
— Когда я шел по двору, мне показалось, у вас из окон пар валит.
— Вы и не ошиблись.
— Знаю, всё знаю, Екатерина Павловна, и пришел помогать, Ну, что у вас?..
После гудка в бюро остались Катя и Козюкин. Козюкин сидел за чертежным столиком, скинув пиджак и расстегнув воротник рубашки: он что-то чертил, писал, а потом, как художник, отходил в сторону и любовался издали. Катя так и сказала ему:
— Вы — как художник.
— Ничего удивительного нет, Екатерина Павловна, — ответил Козюкин. — У нас то же творчество, но творчество точное. Всё ясно и понятно. Я вот, например, не понимаю американской живописи, а чертежи американские понимаю. Да я думаю, какой-нибудь инженер-папуас, если таковой имеется, великолепно поймет мои чертежи.