— Да ничего пока, — задумчивым тоном ответил мистер Вильк. — Сэр Филтиарн не станет выдвигать против вас обвинения. Мистер Мармадьюк, это дворецкий графа, выделит вам комнату, где вы сможете пожить до окончания бури. Возможно попросит как-то отработать гостеприимство, но это меня уже не касается. Саймус, снимите с мистера Айртона наручники.
Надобно было видеть, какая смесь восторга и недоверия отразилась в этот момент на лице англичанина.
— Распишитесь в протоколе. И, если решите покинуть замок до окончания расследования, известите меня, — добавил инспектор.
— Джентльмены, мистер Айртон вам все еще нужен? — на пороге появился как всегда невозмутимый Мармадьюк.
— Нет, можете забирать, — отозвался Вильк, забирая подписанный бродягой лист.
— Вы ему верите, — спросил я инспектора, когда мы остались в комнате втроем.
— Нет, — ответил окружной околоточный. — В смысле, не то чтобы я не верю ни единому его слову. Я допускаю что вся его история может быть как правдою, так и ложью. Англичанин, это вовсе не обязательно шпион… Но и что не шпион – не факт.
Он помолчал немного.
— Саймус, где находилась Рошин Фэрганем в момент смерти мисс Дарлы?
Констебль открыл свою записную книжку и, послюнявив пальцы, быстро перелистнул несколько страниц.
— На кухне, шкипер. Ее видел повар, и старший лакей Мэлрауни как раз перед тем оттуда вышел.
— Ну хоть тут все сходится, — пробормотал Вильк. — Знаете, мистер О'Хара, мы совсем упустили из виду момент, когда покойная была в часовне. Мы ведь не знаем кто и где находился в это время.
— Прикажете выяснить? — деловито отозвался О'Лонган.
— С утра, — инспектор поднялся. — Отдохнем немного, время, уже и не пойми, позднее или раннее. Пойду полистаю этого мистера О'Види, мне под его стихи думается просто замечательно. Кстати, мистер О'Хара, подскажите, а то я к стыду своему, не знаю – кто такие лары?
— Лары, — я попытался припомнить. — Умершие предки. Римляне считали, что они присматривают за своими потомками и хранили в домах их посмертные маски.
— Весьма прагматично, — кивнул Вильк. — Фамильный склеп с собой не увезешь, а так предки, они всегда с тобой. Хотя в жизни бы не подумал, что эти римляне были столь набожны, что были готовы молиться Господу за всех своих потомков без исключения. Я вот отнюдь не уверен, что меня после смерти хватит более чем на три-четыре поколения. Они, видимо, были лучшими христианами, нежели я.
И, повергнув меня в шок этой сентенцией, инспектор удалился.