Затем набросал извилистую линию телеграфных столбов, ведущую к самому углу листа, к схематичному изображению Комарина с узнаваемым изображением станции, соединил конюшню и замок еще одной пунктирной линией и дорисовал коляску, расположив рядом с ней фигурки судьи, инспектора, отца Игнация, доктора и Саймуса.
— А кто принимал телеграфное сообщение из замка? — задумчиво поинтересовался я.
— Констебль Ларвелл Джонс, сэр, дежурный по участку. Сержант был в присутствии у судьи, там дело рассматривалось и шкипер представлял обвинение. Ничего существенного, сэр. Я был как раз в участке, меня к шкиперу и послали.
— А отец Игнаций?
— Храм напротив присутствия, сэр. Мы заехали к доктору Смиту – ему как раз посыльный мальчишка принес телеграмму…
— Телеграмму, — я задумался на миг, а затем отделил часть линии телеграфа и довел её до здания станции. — Телеграмму… Телеграфом владеет только Мармадьюк?
— Не думаю, сэр, — ответствовал Саймус. — Про господ не скажу, но и Мэлрауни по должности положено, и Тэлли на ключе тоже работает.
Раздался стук в дверь, и на пороге появился инспектор Вильк.
— Гляжу, вы времени даром не теряли, — произнес он. — Пришли к чему-то?
— Как сказать, — ответил я, демонстрируя рисунок.
— Поразительно, — сказал мистер Вильк, вглядываясь в бумагу. — Изобразить все в стиле валенсийских аллилуй[29]… Это может стать новым словом в расследованиях. Однако, выводы мы сделали одинаковые, мистер О'Хара. Надобно проверить что и куда было отправлено по телеграфу в день гибели мисс Дарлы.
Телеграфный аппарат в Каэр Нуаллан располагался на втором этаже, неподалеку от комнат дворецкого, что само по себе чем-то удивительным не являлось. Мармадьюк, кроме обязанностей по управлению хозяйством, исполнял и должность секретаря сэра Филтиарна. Трижды (как минимум) в день он проверял включенный на прием сообщений телеграф и, тщательно переписав послания аккуратным почерком, разносил их адресатам. Соответственно и ответные депеши гости и хозяева замка, насколько я знал, отдавали ему для передачи.
Мне, впрочем, за все время пребывания под кровом мистера О'Раа, воспользоваться телеграфом так и не довелось: те письма, что я, порой, отсылал своим знакомцам в Дубровлин, не имели какой-то особой срочности, зато были достаточно объемны – разумеется, что гораздо логичнее мне было воспользоваться почтой. В Комарин каждый день кто-то ездил, и я вручал послания конюху Баву, вместе с парой фартингов на чай.
Комната с аппаратом, само собой, запиралась. Не то, чтобы граф возражал против его личного использования кем-то из гостей, нет. Просто как и любое устройство на основе применения электрического тока, телеграф представляет собой опасность для жизни неаккуратного профана, решившего с ним позабавиться. А с учетом того обстоятельства, что некоторые джентльмены порой позволяют себе лишнюю рюмочку виски перед сном, предосторожность эта была вовсе не лишней.