До Летфена были крепкие мужчины и женщины, бывалые убийцы и обыкновенные карманники, но все они погибали, не выдержав и нескольких недель. Аринд помнил каждого. Воспоминания въелись в память и не исчезали, только бледнели со временем.
Летфена учитель выкупил со светочного рудника в нескольких днях пути от Северной тюрьмы и вот уже почти год держал в здешних стенах. Мальчишка не зачах в сырости подземелья, выдержал все яды, а главное – сохранил словоохотливость и рассказывал выдуманные истории так, будто сам был героем всех приключений.
Аринд привык к грязной ругани, рыданиям и молитвам прежних пленников. Тем удивительнее было, что мальчишка не проронил за время заключения ни слезинки и оставался весёлым. Каждый день, принося ему еду, Аринд невольно задерживался у карцера – послушать байки о бродячих бардах, магах и принцессах. Ни в скудных рассказах отца, ни в учительских книгах об ядовитых растениях и алхимии не встречалось ничего подобного. Верхний мир манил, но пугал, и прикоснуться к нему, не выбираясь на поверхность, – лучшее, чего Аринд мог желать.
Отец начал брать его на работу лет десять назад. В тот самый год, когда умерла старуха-знахарка, у которой мать Аринда жила после того, как сбежала из деревни. Она была слаба на голову и, узнав, что муж в прошлом зарабатывал на жизнь убийствами, посчитала ребёнка демоновым отродьем и прятала от людей в подполе. Аринд почти не помнил её лица, только шёпот, когда мать вставала на колени и разговаривала с ним через щели между половицами. Она закололась на другой день после смерти старухи. Мальчика нашла жившая в том же селе тётка, пришедшая, чтобы обмыть тело. Она тайком отвела его к отцу, знать не знавшему о сыне: когда мать сбегала, у неё ещё не было живота. Редорф жил отшельником в лесу, и это спасло Аринда. Из-за матери он не получил обязательной печати, и мог умереть после первой же проверки.
Саор начал приглядывать за ним с их первой встречи. Он обучил Аринда грамоте и ядоварению, научил разбираться в травах и картах и постепенно сделал своим помощником.
– Эй, Мертвяков сын, останься! Историю расскажу! – Летфен снова вцепился в прутья окошка. – Я уж устал клопов тут давить.
Аринд развернулся и зашагал прочь. Сегодняшняя история должна была стать последней: утром мальчишку ожидала казнь.
На обратном пути Аринд прихватил кое-каких кореньев и поспешил в лабораторию, откуда уже доносился удушливый запах горелого. Саор – сухонький старик, древний и сморщенный, как высохшее яблоко, помешивал в котелке варево.
– Где тебя носило? – забрюзжал он, заметив ученика. – Я тебя на тот свет посылал?