Экипаж остановился. Мне не хотелось выходить, не хотелось оставаться с Анри наедине, но посреди ночи бежать некуда. Разве что до дома Винсента, через весь Лигенбург. Или к Луизе в гости. Я тяжело вздохнула, выглянула из кареты, даже наклонилась, чтобы выйти и тут меня подхватили на руки. Еще миг – и я бы наступила прямиком в глубокую лужу.
– Прогуляемся? Помнится, ты жаловалась на дурной воздух, но после дождя дышится легче.
Предложение прозвучало несколько неожиданно. Час поздний, а ночной город, даже центр – не то место, где аристократы могут спокойно разгуливать по дворам и закоулкам.
– На руках меня понесете?
– Если понадобится.
– Не боитесь, что нас ограбят?
– Боишься, что не сумею защитить?
Я пожала плечами. Учитывая то, что я все еще болталась у него на руках, в нескольких футах над землей, а он даже одышку при ходьбе не заработал, утверждать не берусь – силы в нем море. Случись магический поединок, исход точно предрешен в его пользу, что же насчет драки, холодного оружия или пули – тут еще вопрос. Не проверяла я его боевые навыки, хотя реакция у Анри отменная.
– У меня жена некромаг. Думаешь, мне стоит бояться жуликов?
– Вас я защищать не стану.
– Не станешь?!
Глаза у него стали, как у Лави, которой сообщили, что она не едет на бал. Уголки моих губ сами собой поехали вверх, я фыркнула.
– То есть вы несете меня на руках, а я в случае чего отбиваюсь?
– По-моему, справедливое распределение обязанностей.
Я расхохоталась в голос. Попыталась зажать рот руками, но смех все равно пробивался через содрогающиеся плечи.
– Поставьте меня на землю.
– Здесь сыро.
– Мне все равно.
Ноги промочить я не боюсь, платье испачкать тоже. И все-таки когда Анри меня отпустил, почувствовала себя… слишком свободной, что ли. Почему в его руках так тепло? Настолько тепло, что пришлось себя одернуть, а мысли про письмо нагрянули весьма кстати.
– У вас осталось то, что принадлежит мне.
– Ах, это.
Анри достал конверт. Я помнила, как мрачная тень легла на его лицо, когда он увидел полукруг и лучи, но сейчас даже бровью не повел. Показалось?
– Откроешь сейчас?
– Подождет. До завтра.
Улица, на которой стоял наш дом – такая оживленная днем, сейчас замерла в безмолвии. Закрытые двери лавок, мертвые витрины, темные глазницы окон, только где-то со стороны дворов младенцами истошно орут коты. Наши шаги эхом разносились вдоль темных стен, прятались в подворотнях. Я позволила себе запрокинуть голову: тучи уже расползлись, открывая небо, в рассеянном свете фонарей часть звезд даже не видно, не то что в Мортенхэйме.