«А Вея и меня не стесняется, совсем не таится. Похоже, она с остальными Славомировнами отнюдь не в сестринской любви пребывает – если ее муж один из всех жив остался, бабы из зависти непременно на нее шипят, да еще и переезжает она… Ох, а не специально ли Вея меня окликнула? Ей же с нами жить, значит, надо как-то приспосабливаться… Умна, ничего не скажешь! Она же не только для них сейчас говорит, но и для меня, вернее, для Анны… А младшую сестру, понятное дело, защищает – той без поддержки трудненько придется… Да-а, не просто тут все, перекручено да перепутано. Хорошо, я далеко от них, и своего хватает, чтобы еще и этот клубок разматывать. Хотя все равно никуда не денешься, придется и это учитывать – я теперь с этим родом накрепко повязана, как ни крути…
…Анна вышла! Неужто закончили? Наконец-то…»
Боярыня и правда появилась из-за угла и с хозяйским видом осматривала двор. Увидела Арину, выглядывавшую из двери подклета, поманила рукой, дождалась, пока она подойдет, сказала вполголоса:
– Расщедрился батюшка Корней, я такого и не ожидала, – и неожиданно подмигнула оторопевшей Арине. – Сейчас некогда, ехать пора, а то до темноты не успеем вернуться. Потом все расскажу…
На обратном пути Арина ехала на последней телеге, которой правил сам обозный старшина Младшей стражи Илья. Так и сказал: «Усаживайтесь, девоньки. Ради воскресенья самолично вас прокачу».
Из-за решения Корнея возвращались они на этот раз позже, чем собирались. Кроме того, к ним присоединилась и Вея; она сама правила телегой, нагруженной кое-какими пожитками. Ива, сияя от радости, отпросилась у Анны ехать с матерью. Стерва с Яковом сейчас в крепости не было, но Вея давно условилась с мужем о приезде – хоть и не готов еще дом на посаде, но старшая жена уже собралась туда порядок наводить. А Анна, к радости Стешки с Фенькой, везла с собой Ельку. Демка оставался до завтра в Ратном. Парню повезло, и в себя он пришел быстро, да и отделался на удивление легко. Лавр со злости ударил хоть и сильно, но, видно, рука-то дрогнула, а кнутом ему Листвяна помешала сына «приласкать». Мать упросила Демьяна хоть на ночь остаться в родительском доме.
Пока усаживались, Анька оттерла других девок и устроилась рядом с Ариной – не пожелала ехать вместе с сестрой и матерью. В дороге девки пересмеивались, вспоминали, как встречали их в Ратном. Ну и, само собой, обсуждали, как обласкал Алексей Продьку возле церкви. По молодости лет к выступлению Корнея о выделении доли Андрея они остались совершенно равнодушны. Хихикали, подмигивали довольным Варфоломею и Епифану, что ехали верхами как раз рядом с их телегой. Постепенно Арина заразилась их игривым настроением – прекратила переживать и прикидывать, что да как делать для обустройства хозяйства Андрея на базе Младшей стражи, тем более что в точности она пока и не знала, до чего там Корней договорился. Да и невозможно долго переживать, когда рядом такое веселье.