Вот и сейчас расстроенная Татьяна, махнув рукой на нахалку – чего с ней связываться, только еще больше настроение испортишь да ребеночку повредишь – повернула к девичьей избе: хоть там на лавке посидеть, отдохнуть да успокоиться. Но на улице шум и гам мешали думать, мухи щекотали кисти рук и шею, в лицо лезли, оводы налетели – только успевай отмахиваться… Татьяна уже встала, чтобы пойти в горницу – хоть там, вдали от посторонних глаз выплакаться, в себя прийти, но вдруг кто-то обнял ее сзади за плечи. Она испугалась, дернулась, обернулась… но руки были ласковые и совсем не чужие. Артюша! Сам ее нашел!
– Искала меня, матушка?
У Татьяны сердце зашлось от счастья – впервые приемный сын назвал ее матушкой!
– Артюшенька! – охнула она и обняла отрока. Еле дотянулась – какой же здоровый вымахал. – Да я просто увидеться с вами… Ты, чаю, тоже весь в заботах, как братья?
– Эт как водится. Только дела никуда не убегут, они у нас каждый день, а ты к нам первый раз приехала.
Татьяна опять чуть не разревелась на пустом месте, теперь уже от радости и умиления: много ли матери надо…
– Артюха! Ну, скоро ты там?! – звонкий голос незнакомого отрока, выскочившего из-за угла, все разрушил. Хоть и понимала она, что негоже Артемия удерживать, отпустить надо, но невольно вцепилась в рукав приемного сына. А он, к ее радости, не торопился, как братья, не оглядывался – отмахнулся от парня, заглядывая Татьяне в лицо:
– Иди, Максим, догоню я… Что случилось, матушка? – заботливо спросил он. – Ты, никак, плакала?
– Да нет, хорошо все… в глаз соринка попала… – слабо улыбнулась Татьяна, сама понимая, как неправдоподобно выглядит ее объяснение, но ничего более подходящего на ум не шло.
– Если ты из-за вчерашних дур, так и не думай! – покачал головой отрок. – Они твоего мизинца не стоят! Ты, главное, не забывай – у тебя теперь не двое сыновей. Четверо нас. Отольются этим вертихвосткам твои горести, будь покойна… – Артемий недобро прищурился. – Разберемся с ними, дай только срок.
– Бог с тобой, и не думай! – не на шутку испугалась Татьяна. – Вам в эти дела лезть не надобно… – но у самой от такой готовности ее защищать приятно потеплело на сердце. Дождалась! Хоть на старости лет будет, к кому голову преклонить, коли мужу не нужна.
– Урядник Артемий! – над самым ухом рявкнул теперь уже мужской командный голос. – Ты почему здесь?
Татьяна с неудовольствием узнала Алексея и поежилась. Хорош, конечно, не зря бабы по нему сохнут, Анька вон вовсе голову потеряла на старости лет, зато сама Татьяна его на дух не переносила и побаивалась. Да и он на нее смотрел, словно на пустое место, даже и не уверена была – помнит ли, как звать, и узнает ли в лицо, если где на улице встретит. Как Фрол после того случая… Вот и сейчас принесла его нелегкая! Артюша сразу вскинулся, в струнку вытянулся: