– А ты терпеливая, Арина, – одобрительно сказала девчонка. – Помнишь, Анна Павловна, как Анюта с Прасковьей извертелись, когда мы для них шили?
– Не напоминай лучше, – поморщилась боярыня. – Как подумаю, сколько еще писка от остальных будет, так и браться не хочется. Ладно, Арина, теперь можешь и посмотреть на себя. Дай-ка ей поглядеться, Софьюшка.
Арина стояла перед начищенным серебряным подносом, который служил в пошивочной зеркалом, и не то что слова сказать – вздохнуть не смела. Протянула руку, словно желая прикоснуться к той, что отражалась там – прекрасной, будто только что из сказки, незнакомой молодой женщине. И только дотронувшись пальцами до холодного металла, вздрогнула, будто очнувшись, повернулась к Анне с Софьей и совсем по-девчоночьи охнула:
– Мамочка родная… неужто это я там?
Глядя на ее потрясенное лицо, Анна довольно улыбнулась:
– Ты, ты, кто же еще. Вот только еще на голову тебе мантилью приладим, как положено…
– Ой, погодите! Забыла же совсем! – Арина осторожно двинулась к лавке, на которую она, войдя в мастерскую, положила принесенный с собой сверток, бережно развернула его, и тут уж пришла пора ахнуть Анне:
– Откуда это у тебя?!
– Муж покойный как-то привез. Уж и не знаю, как угадал, – она улыбнулась своим воспоминаниям. – Сказал, по своей ладони мерил. Вроде бы в Царьграде красавицы в таких ходят. Я их всего-то пару раз в церковь и обувала, а потом так лежали… – Анна и не знала, как такую обувь назвать – ничего из знакомых слов не подходило. На раскрытых ладонях молодой женщины уютно устроились две узенькие лодочки, сшитые из мягкой кожи необычного, как у топленого молока, оттенка, украшенные искусной вышивкой, с изящными каблучками высотой в три пальца.
– Ой, чудо какое! Дай я помогу надеть! – восторженно взвизгнула Софья. – Анна Павловна! С нашими платьями как раз такую обувку… Я все думала – чего-то не хватает… Вот сейчас поглядим!
– Ну надо же! И в самом деле! – Анна прикоснулась к теплой, как будто живой коже, провела кончиками пальцев от мыска к пятке, обрисовала необычный каблучок. – А ходить-то в них как, удобно? Не спотыкалась?
– С непривычки, конечно, тяжеловато, но они как по моей ноге сделаны, я быстро приспособилась. Спину немного по-другому держать приходится, поначалу устаешь быстро. Здесь самое главное – по ровной и твердой земле ступать. В Турове-то я в них только по мощеным улицам ходила да по своему двору.
– А ведь видела я весной в Турове у купца какого-то похожие, тоже вышивкой украшенные, только не такой тонкой, – задумчиво протянула боярыня. – Сейчас уже и не вспомню, в какой лавке. Ну да не страшно, братца попрошу – он найдет. Да и нашим шорникам показать не помешает – может, и смогут что подобное сделать для девок-то, чтобы заранее привыкли. Все дешевле обойдется. Только вот кожи такого цвета у нас в Ратном точно не красят… Ладно, это все мелочи, дай хоть глянуть, как в них нога смотрится. Обувай, чего томишь!