Нашу яму все зовут зароем!
Каждый день с семи до четырех
Глины пласт лопатами мы роем,
Что змеею вкруг завода лег.
К полудню крутые наши спины
Солнце лапой гладит горячо.
Солнце кажется нам слепленным из глины
Красным обожженным кирпичом.
— Здорово! — не выдержал Сергей Полуяров, влюбленно глядя на друга. — Такие стихи и в Москве напечатают.
Ободренный похвалой, Алексей принялся читать с еще большим чувством:
Рукавом, засученным по локоть,
Вытри лоб, где пота села сыпь,
И опять спокойно, не с наскока
Вагонетку полную насыпь.
Мышцы крепки, и движенья метки,
Знают руки, что такое труд.
И без перерыва вагонетки
Тушами раздутыми ползут.
— От дает! — вставил свое слово и Назар Шугаев. — Как Демьян Бедный!
Алексей продолжал:
Там у пресса глину рвут на части
И, вдобавок посолив песком,
В зев зубастой, чавкающей пасти
Шлепают за комом ком.
В трех шагах от нашего зароя,
Где был раньше свален сор и лом,
Плотники и каменщики строят
Новый окноглазый дом.
— Стоп, машина! — рявкнул Карайбог. — Где ты дом увидел?
— Будет дом! — горячо вступился за друга Полуяров. — Не в этом году, так в будущем. Построят! Надо вперед смотреть. Читай дальше, Алексей!
И Хворостов читал:
Дни идут. Свою простую дань им
Мы несем, движенья заучив.
Для растущих вкруг завода зданий
Мы приготовляем кирпичи.
Где пустырь был кинутый и голый,
Где не слышно было голосов,
Там теперь постройки шум веселый
Покрывает высоту лесов.
Пусть ноябрь багрец листвы полощет,
День придет, как долгожданный друг,
Мы получим новую жилплощадь
С окнами высокими на юг.
На руках тогда качая сына,
В песне расскажу ему о том,
Как с песком замешанная глина
Превратилась в этот новый дом.
Назар и тот разволновался, что с ним редко бывало:
— Сильно! Ей-ей, не хуже Демьяна Бедного! Талант у тебя, Лешка!
Петрович поддержал:
— Только в землю не зарывай!
— Вернее сказать — в глину! — уточнил Карайбог.
7
Прошло всего несколько дней после литературного утренника, как на зарой явился Семен Карайбог в мрачнейшем настроении, словно после пасхального перепоя.
— Ты что, яп-понский бог, сочиняешь? — с ходу набросился он на Хворостова. — На кого клепаешь?
Оробевший Алексей залепетал нечто невразумительное. Даже мерин Чемберлен прижал уши: как бы не огрели лопатой под горячую руку.
— Полюбуйтесь, что сочиняет новый Демьян Бедный! — Карайбог вытащил из кармана помятую газету. — По своим товарищам бьет.
В газете на четвертой странице под рубрикой «Маленький фельетон» были напечатаны стихи рабкора Алексея Хворостова под названием «Тетя Мотя».
— Что такое? — заинтересовался Петрович.
— Давайте я прочту! — поспешно предложил свои услуги Сергей. Семен с подозрением посмотрел на Полуярова, но газету дал: