– О, – сказал Чуча. – Какие люди! С возвращением, братан.
Сунул шапку подмышку и полез обниматься.
Песок быстренько освободился, зашипев, прошагал к окну и оттуда уже, осмотриваясь, спросил:
– Как жили тут без меня?
– Да нормально все, – сказал Чуча, со скрипом садясь обратно на кровать. – Тихо, спокойно. Мужики на работе постоянно, я в ЖЭК устроился, сутки через двое, удобно. С утречка вон по третьему комплексу пробежался, там в одном подъезде чуваки себе подсобочку в коридоре отгородили, я замок отжал, а там лыжи, барахло всякое, и во, гляди какая шапка. Лиса, мех толстый, прям греет, а?
Он водрузил шапку на голову и гордо уставился на Песка. Песок вяло кивнул. Выглядел он получше, чем пару недель назад, фингалы сошли, и белки глаз снова были белыми, но вид остался нездоровым. Ну да в больничке у всех такой.
– То есть ты теперь шнырём по подъездам? – спросил Песок.
– А что остается, – сказал Чуча. – Тебя нет, Амбал ссыт, да с ним на серьезное дело и не пойдешь. Я вон «Союзпечать» подломить хотел, его на шухер поставил, а он смылся. И мне пришлось. Мусоров, грит, усек. Какая, на хрен, комиссионка с таким.
– А она работает?
– Да вообще сладкая. Там японских магнитофонов парочка постоянно, дубленки, сапоги женские итальянские, мягкие, рябчиков за двести только так уйдут. Ну и всякое. Но туда с Амбалом, сам понимаешь… Да и если с тобой, просто голыми руками…
– Пики есть. Ты третью забрал?
– Забрал, забрал. Но пики несерьезно. Ствол нужен, обрез хотя бы. Ты же говорил, у тебя дедок знакомый ружье торгует.
– Ну говорил. Только дедок в деревне, бляха, а я в больнице, – напомнил Песок раздраженно.
– Кстати, а чего ты лег-то? Вроде нормально все было, и так заживал потихоньку.
– Нормально, бля. Кровью ссу, башка кружится – нормально. Врачи сказали, сдохнуть мог, если бы не пришел, там воспаление какое-то началось уже.
– Ни фига себе. А сейчас?
– Сейчас получше. Только яйца эта гнида мне помяла все-таки. Теперь по утрам даже не стоит.
– Везет, хоть поссать нормально можешь, – сказал Чуча с гоготком и тут же посерьезнел. – А что сказали, пройдет?
– Сказали пальцы-яйцы в соль не макать.
– Правильно, чё. Слышь, а ты так и не вспомнил, кто это?
Песок помолчал и сказал с тоской:
– Да не помню ни хера. Он мне, падла, не только яйца отшиб, в башке не держится…
– Ну смотри, – рассудительно начал Чуча, – мы прикинули, тут на самом деле вариантов три всего. Либо залетные из той общаги, конкретно там трое с восьмого этажа, они в тот день фестивалили. Либо Герка с нашего третьего – он, правда, в магазине в это время был, грит, но мало ли что он грит. Либо эта баба сладкая с шестого и этот ее парашютист. Ты вообще ничего не помнишь, может, из-за бабы все-таки?..