– Когда ты начнёшь выступать на сцене, тебе действительно захочется быть осторожной, выходя сюда, – говорит она мне, пока пыхтит сигаретой. На ней кожаная куртка поверх шорт с блестками и бикини–топа – ее униформы для сцены. – Многие ребята будут пытаться купить время с тобой, но они должны пройти через Вэна, чтобы это сделать.
Я чуть не останавливаюсь, как вкопанная.
– Здесь происходит такое?
Дым клубится на ее губах, когда она одаривает меня «еще–бы» взглядом.
– Э–э, да. Для чего, ты думала нужна задняя комната?
– Я не знаю, – я застегиваю свою куртку. – Я думала, может быть это – склад.
Она смеется, стряхивая пепел с сигареты.
– Вэн прав. Ты определенно будешь зажигать на сцене со всем этим своим невинным поведением.
Я предлагаю ей натянутую улыбку, не потрудившись упомянуть, что собираюсь уволиться до того, как это произойдет. Мне хотелось только одного, чтобы на примете уже была чертова работа.
– Ну, спасибо, что проводила меня к машине.
– Да, никаких проблем, – она кладет свою сигарету между губами, прежде чем повернуться и уйти.
Я отваживаюсь взглянуть внутрь «Мустанга», проскальзываю своим ключом в дверцу. Дэйна нет внутри, к счастью, но моя нервозность не уменьшается, когда я открываю дверь и залезаю внутрь.
В ту секунду, как моя попа ударяется о сиденье, я закрываю дверь и замок. Затем вставляю ключ в замок зажигания и ...
Грр. Грр. Грр ... Проклятый двигатель не заводится.
Я бью своей ладонью по рулю, затем проскальзываю рукой в карман куртки, чтобы достать телефон, неуверенная, кому позвонить, учитывая, что никто не знает, где я работаю. Ну, за исключением моей мамы, но от нее не было бы никакого толка, даже если бы я могла ее перехватить.
– Проблема с машиной?
Звук голоса Дэйна посылает волну страха по моим венам.
Тяжело сглатывая, я фиксирую внимание на своем телефоне.
– Я в порядке, – я открываю текстовые сообщения и прокручиваю свои контакты, делая вид, что спокойна, когда еще от одного стука в окно намочу штаны. Мое сердце лишь сильнее стучит, когда Дэйн пытается открыть дверь.
– Ну же, пусти меня внутрь, – говорит он, дергая за ручку двери. – Я заведу для тебя машину. И даже не буду требовать наличные.
– Уходи, – я сигналю, и он дергается.
Затем быстро принимает исходное положение, прижав лоб к моему окну.
– Сигналь, сколько хочешь, дорогая. Здесь тебя никто не услышит. И даже если услышат, то им будет все равно.
Он прав. Ну, в основном прав, за исключением Эверета. Ему есть дело.
Но его здесь не, не так ли?
А единственный оставшийся парень в твоей жизни, который тебя всегда защищает, находится примерно в тридцати милях отсюда и не знает о твоем грязном маленьком секрете про работу.