– Не уверен, – он, кажется, встревоженно–взволнованным, редкий случай для Бека, и мое беспокойство стремительно возрастает. – Он все еще там?
– Ага, – мне даже не нужно смотреть, чтобы знать. Ослепляющие фары говорят о его присутствии.
– Если он снова выберется из машины, клади трубку и звони в полицию.
Скорость моего сердца увеличивается так быстро, что я беспокоюсь о том, что могу получить сердечный приступ.
– Бек, я думаю…
Парень стучит в окно со стороны пассажирского сидения, а я испуганно бросаю телефон.
– Твою мать.
– Эй, я тут подумал, может, я могу посидеть с тобой, пока не появится твой друг, – его губы кривятся в ухмылке. – Кстати, я – Дэйн.
Типа то, что он назвал свое имя, как–то заставит меня больше желать его проникновения в машину.
Удерживая взгляд на нем, я наклоняюсь и ощупываю вокруг в поисках телефона.
– Ну же, – продолжает Дэйн, ухмыляясь мне. – Я не кусаюсь. Клянусь.
– С–слушай, Дэйн, спасибо за предложение, – глубоко вдыхай, Виллоу. Глубоко вдыхай. Найди свой телефон и позвони в полицию.– Н–но, как я и сказала, мой друг будет тут в любую минуту.
Он бросает быстрый взгляд в обе стороны пустой дороги, затем снова на меня.
– Ты точно в этом уверена? Потому что я не вижу ни одной приближающейся машины.
– Д–да, я уверенна, – успокойся. Стабилизируй свой голос. Прекрати паниковать.
Его глаза жадно впитывают мою униформу.
– Твоя одежда выглядит, как у одной из тех девочек из «Crazy», «Crazy Morellisin's» Ты там работаешь? [название переводится как «грех сумасшедшего Морелли»].
Я тяжело сглатываю. «Crazy Morellisin's» – так называют постоянные клиенты клуб, где я работаю. Постоянные клиенты – самые ужасные. Иногда они ждут у задней двери, чтобы сделать незаконные предложения танцовщицам и официанткам, когда мы уходим с работы. Некоторые девушки соглашаются. Хотя я никогда не нуждалась в деньгах настолько отчаянно. По крайней мере, это – то, что я говорю себе. Но иногда, я спрашиваю себя, насколько сильно похожа на свою мать. Наверное, я живу в отрицании, когда говорю, что никогда не буду, как она. В конечном итоге, это именно тот вид работы, которым занималась моя мать, чтобы заработать наличку.
– Нет, – я вру парню. Мои пальцы касаются телефона, и я неуверенно выдыхаю, когда сажусь обратно и прикладываю к уху трубку.
– Эй, Бек, ты все еще тут? – говорю я достаточно громко, чтобы слышал парень. Я пытаюсь не дать дрогнуть выражению лица, когда понимаю, что линия разъединена. – Пару минут? Да, хорошо. Звучит здорово.
Парень осматривает меня, словно сомневаясь, лгу я или нет. Ну, или это, или он просчитывает возможность, как пробраться в мою машину и не попасть под распыление перечного спрея, который я держу в руке.