Я поднимаю вверх четыре пальца, я так думаю.
– Быстро, сколько пальцев я показываю?
Он косит глазами, наклоняясь.
– Семь, десять, двадцать девять, – его лоб врезается в мой, и мы оба хихикаем, когда он отклоняется назад. – Расслабься, принцесса, я не настолько пьян. Я просто люблю смотреть, как ты краснеешь. Это восхитительно, – он скользит костяшками по моей скуле, заставляя меня краснеть и дрожать. Затем вонзает зубы в свою нижнюю губу, полностью осведомленный тем, как на меня влияет.
– Мне не следовало надевать платье, – объявляю я, обхватываю себя руками, пытаясь уменьшить дрожь.
– Я был немного удивлен, что ты это сделала. Я думаю, что видел тебя в платье только, может быть, раза три.
– Я сделала это только потому, что ты сказал, что я должна.
– Я рад, что ты это сделала... Также, я надеялся, что ты наденешь те шорты, в которых была в ту ночь, – его взгляд падает на мои ноги. – Боже, твои ноги такие чертовски сексуальные.
Покалывание щекочет мою кожу, и я бесконтрольно дрожу. В последний раз, когда я так себя вела, мы закончили поцелуем.
Я нервно поглядываю на заднюю дверь, чувствуя себя, словно должна нестись к машине. Через дверное окно я вижу Титзи, смеющуюся над чем–то с толстошеим чуваком. Я вспоминаю, что она сказала обо мне и хмурюсь.
– Я не знаю, почему ты говоришь мне это, – бормочу я. – Я знаю, что не твой тип.
– Эй, – он поворачивает меня за плечи, заставляя посмотреть на него. – Ты в десять раз красивее, чем Титзи. Ты в десять раз красивее, чем каждая девушка в моем доме. В Риджфилде. В Америке. В мире. Во всей Вселенной и за ее пределами.
«Красивее» – не совсем то, что я имею в виду, но я выдавливаю крошечную улыбку.
– Ты зашел слишком далеко с «и за ее пределами». Вплоть до этого, все было про меня.
Он хмурится, выглядя немного грустным и очень не похожим на Бека. Обычно он всегда улыбается, пока его отец не ведет себя, как член.
– Ты в порядке? Ты, похоже, внезапно загрустил.
– Я в порядке. Это просто то... – он неожиданно сплетает свои пальцы с моими и тянет меня вниз по крыльцу и через задний двор. – Ну же. Я обещал тебе веселую ночь, а порчу ее своей депрессией.
Я хочу его спросить, почему он вдруг ушел от радуги и солнца к угнетающим дождливым облакам, но отвлекаюсь, когда он отпускает мою руку и перескакивает через забор.
– Куда мы опять идем? – спрашиваю я, когда перелезаю через забор, и приземляюсь на поле рядом с ним.
Он бросает взгляд вверх на сверкающие звезды и луну. Затем подцепляет мою руку, и мы удаляемся по полю.
– Я еще не уверен. Куда–нибудь в тихое место... где мы сможем поговорить и понаблюдать за затмением без вмешательства.