Он слышал многое. Слышал жалобы, вопли злобы, вопли ужаса, отчаяние, голод, брань. Иногда — слова чужой матери, много лет назад гладившей по голове своего детёныша, выросшего после в глуповатое и опасное животное, ржущее над шуткой такого же зверя. Звери звали себя иногда «люди», иногда «мужики», иногда «сталкеры». К их мыслям он привык. И даже со скукой уже вторгался в их маленькие головы, оглушал одним словом, заставляя забыть всё и всех.
…Когда в его внутренний слух проникли тонкие переливчатые звуки, он долго не мог понять, откуда они идут. Звуки сплетались, как трава, как ветви деревьев, расплетались и снова перевивались, громкие и тихие. Нездешние, непонятные, неизвестные звуки. Появились почти осязаемые картины — красные кирпичные стены, свет фонарей, гвалт. Звуки стали резче, потом снова вернулась мелодика.
Он внезапно понял, что слышал. И замер, поражённый так, как не помнил себя никогда. Слышимое называлось музыкой. И музыка эта исходила от лежащей в руках подчинённого фигурки!
…Когда ветви низкорослых кустов справа зашевелились, он даже не сразу это заметил, увлечённый неожиданным открытием. Подконтрольный со своей ношей ушёл далеко вперёд, ровно топая тяжёлыми башмаками.
Перед глазами метнулись неясные фигуры. «Опасность!» — вздрогнуло, зашлось воплем подсознание. Он растерянно шагнул в сторону от дороги, все ещё оглушённый, вдруг неспособный ударить, скрутить, подчинить. Тоненькая нить, связывавшая его разум и голову грузного, порвалась.
Попытки нащупать сознания нежданной помехи почему-то ни к чему не привели. Воины-тени, кинувшиеся к его бывшему подконтрольному, словно были закрыты от любого пси-воздействия непроницаемым куполом.
«Тёмные сталкеры… Ну, припомню я им это!.. Такие же людишки… Тела исковерканные, мозги набекрень, а всё то же в пустых головах… Знают Истину и несут её!.. Один Бек их чего стоит!.. Только истина у них — пустая мёртвая башка, ничем не лучше Монолита!
…Пожалуй, соберусь с силами, и через несколько дней пойду послушать их. Издали. Сначала незаметно…
…Только бы они ничего не сделали с… этой… которая ЗВУЧИТ!..»
Закутанная в плащ фигура неслышно растворилась в чаще…
* * *
— Братья, да это же баба! Ну, дела — одна, посреди Зоны…
— Интересно, куда это зомбак её тащил? И зачем?
— Известно, зачем… Зачем ещё баб куда-то тащат? — сказавший это, весело хохотнул. На него посмотрели с дружным сожалением и покрутили пальцами у виска — мол, думай, что ляпаешь, на кой ляд зомбакам бабы в том самом контексте!
— Одета она уж больно как-то странно. Не для Зоны…