Я задумался.
«Моя жизнь обычная?»
«Не припомню обычности в моей жизни».
«Снейпу этот вопрос показался бы верхом глупости, потому как ответ на него он знал ещё до моего рождения».
— Я считаю свою жизнь, не страннее жизни любого другого мальчика, — прожившего семь лет в чулане под лестницей. — Вполне обычная жизнь, — наполненная магией и прочей чертовщиной.
Мистер Фоук морщится. Или, быть может, зевает. Без очков я вижу очертания предметов и цветную муть перед собой. Если это потолок — муть белая.
— На вас приходит много жалоб от соседей. Думаете, это хорошо? — не уловил сути претензии. Кому должно быть хорошо? Кому-то другому? Почему не мне? И что это за жалобы такие? Не слышал ни одной.
— Думаю, жаловаться — это не хорошо. Я никогда не жалуюсь, и у меня всё в порядке, — Ворочаюсь на кушетке и чешу пятку о край. Странно, но в дырявом носке пятка чешется гораздо реже, чем в целом. Может сделать дыру во втором? И вентиляция, и симметрично.
В комнате с единственным окном, шесть на четыре метра по полу и три в высоту по стене, мне нужно за два часа в день, два дня в неделю, восемь дней в месяц, девяносто шесть дней в год изливать душу психологу. На деле выходит много меньше. Двадцать четыре дня за три месяца, а это сорок восемь часов или два полных дня. За пару дней я, вполне, смогу разложить свою жизнь на составляющие и рассказать всё психологу. Зачем так растягивать разговор ни о чём?
— Вы не жалуетесь, даже если у вас проблемы?
«Обычно жаловаться некому».
— У обычного мальчика и проблемы обычные, тут не о чем беспокоиться.
«Уничтожить мировое зло, свести прыщи, понять философию жизненного пути Филча».
Дым начал рассеиваться, и мистер Фоук потянулся за следующей сигаретой. Его манера курить может вывести из себя кого угодно, ведь каждая последующая выкуренная палочка с никотином дополняет облако дыма предыдущей. Вдох-выдох. На кашель уже не обращаю внимания.
— Раз вы так говорите, то ладно, но если что-то беспокоит, любая мелочь. Говорите, не стесняйтесь. Я для этого тут и нахожусь, — доктор больше не обращает на меня внимания. Роется в своих бумажках и стряхивает пепел в пластиковый стаканчик. Очень профессионально.
Смотрю в потолок — вижу длинную трещину. Смотрю на трещину — вижу одинокий волос, отделившийся от своих собратьев в чёлке. Дергаю волос — трещина на потолке пропадает.
— Помните, я рассказывал вам о своих снах? — мистер Фоук вздрагивает, когда сигарета касается кожи на его запястье. Неужели я так неожиданно об этом спросил? Вроде, нет. В голове этот вопрос крутился уже несколько минут. У него было время подготовиться.