Лишь дороги, похожие на застывшие реки из черного стекла, дикари не трогали. Только благодаря им они могли быстро пересекать бесконечные пустыни планеты, торговать и устраивать порой ритуальные войны. Правда, передвигались марсиане не на магнито-такси, а пешком или верхом.
Земным колонистам, полвека назад хлынувшим на просторы Марса, от электромагнитных дорог тоже была сплошная польза. Стеклянные плоскости, заключающие в себе неиссякаемый источник энергии, опутывали блестящей сетью багряный шар планеты, выгибались громадными мостами над горными ущельями и каналами и даже выстилали их ложе, подогревая столь драгоценную на этой сухой холодной планете воду. Хитроумные земные инженеры быстро приспособили их к нуждам колонии, и теперь во многие страны Марса можно было добраться сравнительно быстро. Знать бы только — куда добираться.
Вот и сейчас магнито-такси скользило над одной из этих дорог — небольшому ответвлению широкой магистрали, пересекающей Марс с запада на восток. Лучи электрических фар отражались в стеклянном полотне мерцающими туманностями, так живо напомнившими Гагарину кометные хвосты, рассеянные в миллионах кубических километров пространства.
Голубой марсианский закат потускнел. Над близким горизонтом взошел Фобос, или, как его называли марсиане, — Улла. Ее серебряный свет оживил руины великого города, возродил из стеклянного крошева обрушенные стены, завершил силуэты башен, соединил арки, половинки которых уже многие века тщетно тянутся друг к другу. Водитель погасил в салоне освещение, чтобы пассажиры могли полюбоваться феерией лунного света. Восхищенные возгласы раздались почти тотчас же. Мертвый стеклянный город поднимался из небытия, словно затонувший корабль, извлеченный со дна моря, — вьюга серебристого планктона овевала его.
— Как прелестно, дорогой, что мы прилетели сюда! — воскликнула леди Рокстон. — Незабываемое зрелище!
— М-да, пожалуй, это впечатляет сильнее Парфенона, — согласился лорд.
— Я уверена, что отец непременно найдется, — гнула свою линию Даяна. — На такой красивой планете не может произойти ничего плохого.
Федор Степаныч, заслышав это, только крякнул. Капитан лишь молча улыбнулся в усы. «Палубные матросы» коротко хохотнули.
— Если краснокожие нападут на моего папу, он их одной левой! — безапелляционно заявил Сандерс-младший.
— Марсиане вовсе не краснокожие, молодой человек, — назидательно произнес Рокстон.
— Все равно — он их одной левой…
— А ты сам-то сумеешь? — вдруг спросил Юджин.
— Я не какой-то там слабак, — проговорил рыжий сорванец.