Капитан взглянул на ручной хронометр и обратился к пассажирам:
— Дамы и господа, через полчаса мы начинаем посадку, — и, игнорируя невольный стон, вырвавшийся по преимуществу из дамских уст, продолжал: — Потерпите. Перегрузки на этот раз будут незначительными. А в гостеприимной меркурианской столице вы сможете отдохнуть и развеяться. Сент-Сан предоставляет для этого больше возможностей, чем провинциальный Кахор.
— В музей я больше не пойду, — угрюмо предупредил Сандерс-младший.
— Ну и напрасно, — заметил Рокстон. — В Сент-Сане самый большой в системе музей минералов.
— Вот еще! — фыркнул сорванец. — Пусть Юджин теперь защищает вашу Джейн, милорд.
Женщины рассмеялись. Лорд сокрушенно покачал головой. А князю захотелось что-нибудь подарить рыжему разбойнику — ведь не каждому удается посадить чванливого британца в лужу, — но забота о воспитании подрастающего поколения вынуждала капитана произнести что-нибудь поучительное, и он, не придумав ничего лучшего, брякнул:
— Аборигены Меркурия могут оказаться опасными существами, а честь и отвага велят нам защищать слабых…
По глазам Майкла было заметно, что он пропустил мимо ушей вторую часть этой, несколько напыщенной, фразы, но зато хорошо запомнил первую.
Упокоившись в посадочном стапеле, «Феллиган» был немедленно подвергнут антирадиационной обработке. Пассажиры, которым не терпелось «ступить на твердую землю», с недоумением взирали на стекающие по иллюминаторам пенную жидкость, которую закованные в серебристые доспехи сотрудники космопорта нагнетали из толстых шлангов.
— Чистят наш кораблик, — пояснил Оливер, который при полном параде появился в гостиной с неизменным своим спутником-паракотом на плече. — Хватанули мы лишнего от солнышка…
— Хватанули лишнего, — немедленно подтвердил паракот и сдержанно замурлыкал, когда Даяна почесала ему горлышко.
— А это надолго, мистер Голд? — спросил рыжий сорванец, которому до смерти надоело торчать в железной коробке корабля.
— Не беспокойся, сынок, — отозвался каргомастер, — сейчас подадут чистую воду, и можно будет выходить.
Майкл перевел дух и с радостным облегчением показал паракоту язык. Животное немедленно ответило тем же. Язык у паракота оказался длинным и раздвоенным, как у змеи. Сандерс-младший с испугом отпрянул — чего-чего, а змей он побаивался.
В это время иллюминаторы окатили чистой водой, как будто на «Феллиган» пролился дождь. Пора было выходить. Левшин пригласил пассажиров и команду в шлюзовой отсек. Здесь он выдал каждому по респиратору и тщательно подогнал ремешки. Кислорода в атмосфере Меркурия хватало, но, к сожалению, хватало и других не слишком полезных газов. Поэтому прогулка под открытым небом могла стоить жизни. Крохотный респиратор достался даже паракоту. Животное отнеслось к «наморднику» на редкость безразлично. Сразу видно — опытный межпланетник.