– Ну, и почему ты решил, что автор – джан? – Штимер с видимым удовольствием затянулся сигаретой из распечатанной пачки. – Он что, подписался или рядом где стоял, да я опять не заметил?
– Подписался, конечно. Там, в левом нижнем углу, джанов знак стоял – два круга, один внутри другого. Круги не идеально ровные, а так, словно их пальцем второпях нарисовали. Я думаю, так только автор подписываться может.
– Послушай, Петр, – Биллинг с новым интересом взглянул на помощника, – и откуда ты столько всего про джанов знаешь?
– А я на лекции у них был. Это еще до того, как их запретили, тогда еще можно было.
– Ладно, не оправдывайся. Значит, увидел два круга в виде подписи на картине?
– Да. А помните ту каюту, куда нас миэмки пригласили, где мы сознание потеряли? Там еще девушки в бассейне плавали, которые манекенами потом оказались. Так вот, там у каждой девушки, в смысле манекена, татуировка была на груди – джанов знак! Я сейчас подумал – а может, миэмки эти как-то с джанами связаны, ну, то есть они тоже джаны?!
– Это мы обсудим. Ты давай рассказывай, что потом своими глазами видел.
– А что потом? Госпо… есаул Штимер сказал, чтоб я, значит, подальше вокруг осмотрелся…
– Как я сказал?! Я ж тебя просто отойти попро…
– Штим, перестань уточнять, – перебил его Биллинг, – так мы никогда до конца не доберемся. Продолжай, Петр.
– А я понял, что осмотреться внимательней надо, – Петр обиженно взглянул на Штимера, – я так понял.
– Ладно, ладно. Значит, ты пошел осматриваться?
– Да! Я по коридору прошел, он там в виде моста сделан и заканчивается высокой такой зеркальной аркой. А дальше, за аркой – широкий коридор, бассейн большущий и много дверей. Над одной надпись была: «Гардеробная», я решил с нее начать…
– Ха! – Штимер расплылся в ехидной ухмылке. – Я понял, наконец, зачем ты туда помчался сломя голову. Ты же сюртук свой починить там хотел, да?
– Я осматривался!! Я зашел в этот проклятый гардероб, а там человек в кресле. Р-р-раз, и нет головы! То есть, развалилась сама на куски и на пол упала, и кровища фонтаном! А я стою, и чего делать, не знаю.
– Значит, ты его не толкал?
– Кого?!
– Ну, этого – безголового.
– Я его не касался! Я вошел, а у него голова – р-раз…
– А вот судя по следам твоих ботинок, ты прямо в кровавой луже стоял, а потом только назад отошел.
– Я?!
– Слушай, ты по уши в крови был, я тебя не узнал даже сначала. Я думаю, ты с разбега в ту комнату влетел, чтоб успеть, значит.
– Чего успеть?
– Сюртук свой починить, болван! – рявкнул Штимер. – Ты точно бегом бежал. Вопрос только – пихнул ты того бедолагу или нет?