Приняв душ, Вадим присоединился к спящей Миле. Сон моментом увлек его в страну забвения, но вернувшись из нее, он обнаружил, что в постели один. Утро давно перешло в глубокий полдень. Потянувшись, он нехотя встал с постели и отправился на поиски Милы. Скорее всего, она на кухне. В последнее время, аппетит у нее, как у мужика. Но ни на кухне, ни в гостиной, ни в саду ее не было. Вадим не на шутку встревожился. Куда могла уйти беременная женщина в тапочках и халате. Его сомнения разрешила Марина, которую он застал за уборкой в одной из доверенных ей комнат. Девушка лучезарно ему улыбнулась. Она была одета в коротенький летний сарафанчик, подчеркивающий все достоинства ее молодого стройного тела. И она явно ему симпатизировала. Это и льстило и раздражало Вадима одновременно.
— Добрый день, Вадим. — приветствовала она его тонким нежным голоском. — Вы ищите Людмилу?
— Да. — он напустил на себя серьезный вид. Если бы Мила заметила эти красноречивые взгляды Марины, она моментом бы ее уволила, а Вадиму не хотелось снова к кому-то привыкать. Его, вообще, напрягало нахождение в доме постороннего человека.
— Я видела ее в последней комнате в конце коридора. Назад она не проходила. — девушка мягко улыбнулась. — Она часто там бывает. А мне так эта комната кажется жуткой. Голые стены и никакой мебели. И что там можно делать?
— Спасибо за информацию, Марина, — сухо бросил Вадим и решительно пошел в указанном направлении.
— Всегда, пожалуйста. — догнал его мелодичный женский голосок.
В несколько шагов Вадим очутился у комнаты, которую отметила своим вниманием Мила, распахнул ее, но любимой женщины там не обнаружил. Вадим подошел к окну. Оно было плотно закрыто. Глубоко вздохнув, он встал и огляделся. Голые стены угнетали его. Создавалось впечатлений покинутости, опустошенности, которых он объяснить не мог. Старые плотные обои местами выгорели, дорогой ламинат был покрыт слоем пыли. Куда она делась? Вадим пошел к выходу, замерев на пороге, он снова оглянулся и в гневе ударил по стене. И тут произошло невероятное. Стена начала двигаться. Раздался какой-то механический звук, и перед Вадимом открылась дверь, ведущая в темное помещение. Розовский осторожно вошел. У него дух перехватило. Коморка освещалась тусклым светом. Окон в ней не было, стены выкрашены черной краской, темно-бордовый ковролин устилает пол, прямо посередине возвышается огромная кровать с пологом, накрытая кроваво-красным покрывалом. Для каких бы целей не служила раньше эта потайная комната, Вадим был уверен, что ее стены видели немало страшных вещей. Ни один нормальный человек не смог бы долго находиться в этой ужасной жуткой комнате. Завороженный дикими расцветками и мрачной аурой этого места, Вадим не сразу заметил Милу, сидевшую в углу этого языческого убежища, словно созданного для кровавых оргий или еще чего похуже. Женщина сидела прямо на ковролине, обхватив колени руками и раскачиваясь из стороны в сторону. Вадим почувствовал, как больно сжалось сердце. Судорожно сглотнув, он подошел к ней и присел на корточки.