Блестящие точечки усеяли стол – острые иглы пронзили снизу дерево толщиной в дюйм. Иэн вскрикнул, вытащив крошечный осколок из икры. Джемми заплакал. Снаружи яростно залаял Ролло.
Опал взорвался.
* * *
Было еще светло, и пламя свечи оставалось почти незаметным – лишь дуновение тепла в лучах вечернего солнца. Джейми задул тонкую свечку, от которой зажигал эту, и сел за стол.
– Ты не почувствовала ничего странного, когда отдавала камень малышу, саксоночка?
– Нет. – Я все еще не оправилась после взрыва, и этот странный шум по-прежнему звучал у меня в ушах. – Он был теплым на ощупь, но в комнате все было теплым. И звука этого камень не издавал.
– Какого звука? – с непониманием посмотрел на меня Джейми. – В смысле, когда он взорвался?
Теперь уже я настороженно глянула на Джейми:
– Нет, перед этим. Разве ты не слышал?
Джейми покачал головой, и меж бровей пролегла морщинка. Я посмотрела на остальных – Бри и Роджер, оба бледные и напуганные, кивнули, а Иэн тоже покачал головой – взгляд у него был заинтригованный, но непонимающий.
– Я ничего не слышал, – сказал он. – На что это было похоже?
Брианна хотела ответить, когда Джейми жестом остановил ее:
– Подожди-ка, девочка моя. Джем, рыжик, ты что-нибудь слышал перед хлопком?
Джемми уже успокоился, но все еще сидел, съежившись, на коленях у матери и сосал большой палец. Он посмотрел на дедушку большими голубыми глазами и кивнул, не выпуская палец изо рта.
– А камень, который тебе дала бабушка, он был горячий?
Джемми бросил на меня полный укоризны взгляд и снова кивнул. Я почувствовала себя немного виноватой, а от мысли о том, что могло бы случиться, если бы Бри вовремя не схватила малыша, чувство вины стало мучить меня еще сильнее.
Мы вытащили из дерева почти все осколки и хрупкой горкой сложили на столе. Одним из них мне ободрало кожу на костяшке, и я засунула палец в рот, чувствуя металлический привкус крови.
– Господи, они острые, как битое стекло.
– Это и есть битое стекло. – Брианна крепче прижала к себе Джема.
– Стекло? То есть опал был ненастоящий? – удивился Роджер, доставая один из иглообразных осколков.
– Конечно, настоящий, но опал – это стекло. Очень твердое вулканическое стекло. У камней кристаллическая структура, которая и делает их красивыми, не зря же они называются драгоценными. У опала по сравнению со многими другими камнями структура очень хрупкая. – Брианна, уже не такая бледная, по-прежнему крепко прижимала к себе сына. – Я знала, что его можно разбить кувалдой или еще чем-то, однако никогда не слышала об опале, который разбивается сам, – кивнула она на собранные в кучку сверкающие осколки.