У выхода на улицу их ждал Петька.
— Вроде все чисто, — сообщил он.
— Значит, план такой, — повернулся Лыткарев к Сергею. — «КАМАЗа» сейчас в городе нет — в полночь в райцентр за закупками уехал…
— Я думал, у них только один водитель, — удивился Коржухин. — И почему ночью?
— Они запасливые. А ночью — чтоб не видел никто, откуда он приедет. Он и возвращаться ночью будет, так что сутки у вас есть. Говорят, там, где с шоссе поворот на Игнатьев, кирпич стоит. В смысле, знак, что проезда нет. Дорога там, правда, и так не сильно оживленная, можно и днем лишних глаз не опасаться… но с тех пор, как город закрыли, такая у них традиция. Ну так вот. Через болота сейчас не пробраться, а пешком по дороге — догонят. Но я вам велосипед дам. Тоже не бог весть что против движка Сермяги, но все больше шансов, чем на своих двоих. Через реку вброд, потом отъедете подальше и свернете в лес, только так, чтоб на дороге следов не осталось. Ну а как Сермяга туда-обратно проедет — мотор-то услышите — можете снова на дорогу возвращаться. Только осторожно, он ведь и второй раз поехать может.
— А что, кстати, за проселок в тридцати километрах за мостом? — припомнил Сергей. — Сермяга говорил — там заброшенные лесозаготовки, но ведь он врал?
— Не врал, — хмуро ответил Лыткарев. — Там действительно лес валили. Лагерь там бывший.
Они вышли на улицу и на носках, стараясь не производить шума, побежали к дому номер 36. Сергей увидел, что «Фронтеры» перед домом уже нет. Когда они благополучно нырнули в калитку, он спросил об этом Лыткарева.
— По официальной информации, вы уехали, — сообщил он, — хотя вряд ли хоть кто-то в городе в это верит. На самом деле ночью вашу машину отбуксировали лошадьми. Сейчас она, должно быть, уже на дне озера.
Сергею представилась эта картина: в черной ледяной глубине — вросшие в ил ржавеющие остовы машин, сошедших с конвейера в разные десятилетия и в разных странах; подводное кладбище, могильные памятники всем, кто приезжал в Игнатьев за последние 40 лет…
— Ждите здесь, — продолжал Лыткарев, — сейчас я привезу велосипед и захвачу еду вам в дорогу.
— А… она не помешает? — спросил Сергей. Он бессознательно поддался древнему суеверию, запрещающему произносить имя упыря, чтобы не привлечь его.
— Она спит. И я запер ее так же, как вы меня накануне, — невесело усмехнулся он.
— А окно?
— Стекло еще не поменяли, она не полезет через осколки. Она и так уже вчера порезала ноги. У них ведь раны сами не заживают.
— Тоже нужен донор? — догадался Коржухин.
— Да, хотя, если рана не слишком серьезна, для донора это не смертельно — он просто будет долго болеть. Но все равно, нужна милость верхушки… Ладно, не будем терять времени.