Их старания стали бальзамом для раненой гордости, но по-настоящему расслабиться Нобу смог, лишь когда в зал впорхнула Уме.
Малышка Уме — самый ослепительный цветок в «Медовом лотосе». И она так восхищалась Нобу. Смотрела, как на живое божество. И ласкала… так искренне, страстно, нежно. Нобу знал, что он для нее — особенный. Не просто клиент.
Только с ней он мог до конца расслабиться, забыться. Только ей мог выложить все, от чего так тяжело на душе. Только от нее, после того как Хитоми стала фрейлиной принцессы, слышал слова поддержки.
И никто другой не умел слушать так, как она!
Вот и сейчас, уединившись в комнатке, запивая обиду саке, он говорил, говорил:
— Что он о себе воображает? Как делать грязную работу, так «пожалуйста, Нобу, помоги! На тебя вся надежда, брат!».
Здесь младший Такухати откровенно кривил душой. Приказ об убийстве Ледяной Беркут отдал в таком же сухом и категоричном тоне, каким потребовал убрать злосчастное ухо. Нобу сам радостно ухватился за возможность заслужить благодарность старшего брата.
— Конечно, господин, — нежный голосок Уме ласкал слух, — без вас он бы никогда не справился.
— А потом что? «Иди, ты мне больше не нужен».
— Ах! Неужели так и сказал?
— Да, именно так. Разве так поступают с братьями, Уме?
— Конечно нет, господин. Вы слишком добры к вашему брату. Он это не ценит.
И снова в голосе покладистой гейши звенела разделенная обида и негодование.
Прохладные руки легли на плечи — разминая, легонько поглаживая. Нобу охотно откинулся, отдаваясь ее умелым и заботливым движениям. Хорошо!
— И что же дальше будет делать ваш брат? — сочувственно спросила Уме.
Она надавила на какие-то точки у основания шеи, и Нобу чуть не замурчал от блаженства.
— Не знаю. — Как всегда, рядом с ней злость улеглась. Уме успокаивала его лучше кувшина саке. — Наверное, найдет другой способ пробраться во дворец. Хитоми нужно вернуть на Эссо…
Даймё не станет советоваться с Нобу, не зря он сегодня указал брату на его место. Совсем как отец. Тот тоже никогда не интересовался мнением младшего сына. Кому интересно, что там думает полукровка от наложницы?
— Ах, господин! Я боюсь за вас.
— Не бойся. Мне нельзя свободно ходить по дворцу. Иначе я давно бы сам выкрал сестру. Нет, Акио придумает что-то другое.
— А потом? Вы же можете погибнуть.
Нобу рассмеялся. С Уме он чувствовал себя настоящим мужчиной. Сильным. Смелым. Защитником.
— Не погибну. Представляешь, Акио будет сёгуном, а я — братом сёгуна! Что скажешь?
— Ах! Вы уйдете и забудете вашу маленькую Уме!
— Не бойся, глупенькая. — Он потянул девушку на себя и поцеловал алые губы. — Я тебя не брошу.