Он ранен? Возьмите меня вместо него!
Но он не слушал. Он потащил меня назад к одному из вертолетов. Оглушительное тра-та-та автоматов доносилось из джунглей. Еще один вертолет пролетел над нами, сканируя землю сверху. Хриплый голос, доносящийся из рации мужчины, отдавал быстрые команды. Воздух был наполнен запахом охоты на Дамиана — все эти мужчины разыскивали его — но все, что я могла видеть, это следы крови, на плодах манго.
Дамиан возвращался ко мне, когда они напали на него из засады. Я закрыла глаза и в ужасе представила, как пуля прошла сквозь него, манго покатились по земле, и кровь окрасила их пятнистую желто-зеленую кожицу. Как Дамиан собрался с силами и, спотыкаясь, двинулся к деревьям для укрытия, как раз в тот момент, когда я налила себе чашку кофе.
Чашку чертового кофе.
Я точно знала, куда пойти. Я знала, где Дамиан был — он скрывался в лесной хижине, пока они приближались к нему, и у него не было никакой защиты, поскольку я заставила его отказаться от пистолета.
Господи. Что я наделала?
Я вырвалась и кинулась за деревья, не заботясь о пулях, со свистом пролетающих мимо меня и рикошетящих о деревья, от которых летели щепки древесины и коры.
— Прекратить огонь! Прекратить огонь! — кричал кто-то, пока я мчалась в хижину.
Я знала, что они не будут стрелять, пока я с Дамианом, пока есть хоть малейший шанс, что я могу попасть под перекрестный огонь.
Я стояла у двери, запыхавшись, пока мои глаза приспосабливались к свету.
Он сидел в углу, как пойманный в ловушку зверь, зажимая бедро, его тренировочные штаны были в крови.
— Убирайся отсюда, Скай.
Возможно, он и был ранен, но его голос был как сталь — спокойный и сдержанный.
— Сначала это, — я оторвала от его одежды полоску ткани, от той рубашки, что была когда-то заляпана земляникой.
— Это просто поверхностная рана, — произнес он, пока я обматывала его ногу, мои пальцы тряслись, когда я завязывала тугой узел. — Тебе нужно уходить. Сейчас.
— Скай!
Мы оба повернулись на голос моего отца.
Он выглядел так, будто не спал неделю.
Мой отец очень следил за собой и гордился своей внешностью, но сегодня он выглядел ужасно. Не было ровных складок на его брюках, рубашка была смята и топорщилась на плечах.
— Я нашел тебя, — он смотрел на меня так, будто не мог поверить в это, будто я видение, которое могло исчезнуть, если он моргнет. — Ты в порядке?
Я подошла к нему, зная, что он прошел огонь и воду, чтобы добраться сюда: без сна, без еды, без отдыха.
— Папа.
Он одарил меня тремя поцелуями, коснувшись меня своими седыми усами, затем еще тремя, и еще, прежде чем сжать меня в своих крепких объятиях.