Кажется, с пафосом я перестарался. Со всех сторон раздавались громогласные одобрительные выкрики. Народ завёлся и готов был, похватав что подвернётся под руку, идти убивать варваров.
- Но я же тут! – на земле сидел маленький мальчик в жёлтой одежде и плакал в три ручья, у него была истерика, он завывал, но никто не обращал внимания на ребёнка.
На меня с восхищением раскрыв рот, смотрела Ашка. Наверняка будь я богом, то она тут же стала бы моей верующей и искренне молилась, отбивая поклоны.
- Месть может быть разной, – тихо говорю Ашке. – Этот мальчишка похитил и удерживал в плену мою сестру. Ну и тебя, – ухмыляюсь, и Ашка понимает, что не ради неё я тут, но всё равно ловит каждое мой слово, словно божественное откровение. – Подобное не оставляют безнаказанным. Что может быть хуже для избалованной сволочи, чем лишить его всего самого дорогого? Для него это были безграничная власть и внимание окружающих, теперь нет ни того, ни другого. Крис… Она девочка добрая, даже порой излишне добрая. С этим её Стокгольмским синдромом она бы стала яростно защищать мальчишку, дошло бы до того, что стала бы кидаться на меня, родного брата. Поэтому я отправил её домой. Ты не должна ей ничего рассказывать.
- Конечно, господин! – тут же выпалила Ашка. – Я тоже считаю, что твоя сестра хорошая и добрая девушка, но она слишком наивная и совершенно не знает настоящей жизни.
- Она в Великом Драконе видит ребенка, и женские инстинкты берут верх. А кого видишь в нём ты?
- Я вижу правителя, – ответила Ашка. – Глупого, маленького правителя, которого как когда-то и меня вскоре свергли бы более опытные сволочи…
- Совершенно верно. Всё же кратковременное нахождение на вершине власти пошло тебе на пользу. Если ребёнок взялся за оружие и пошёл воевать или грабить, то с этих пор он перестал быть дитём, а стал солдатом или грабителем и должен быть готов к тому, что его убьёт противник или накажут по закону. Если ребёнок стал правителем страны, то он больше не ребёнок, а политик и отвечать за его поступки будет вся страна. Если политик берёт в заложники сестру архимага, то и отвечать он будет соответственно проступка вне зависимости от пола и возраста.
- Я потрясена, Пол! – Ашка пожирала меня восхищённым взглядом. – Ты так ловко захватил власть в этой стране! Это было невероятно! Я бы до такого уровня мести не додумалась!
- Это потому, что ты ещё молодая. Ничего, вроде на каменоломне от излишней спеси ты избавилась, так что…
- Что, господин? – с придыханием спросила Ашка.
- А ты как думаешь? – ухмыляюсь. – Что будет после того, что ты задумала совершить против меня и использовала мою сестру, чтобы вновь стать ближе ко мне?! – Ашка побледнела, кинула взгляд на бывшего правителя страны. – Знаешь, что-то я чувствую, что мои яйца сухие… Они словно побывали в пустыне Сахара. Я прямо таки физически чувствую, что они нуждаются в немедленном смачивании слюной!