— Понимаю ваши подозрения, мэтр. Однако, себя вы недооцениваете. Стоите вы гораздо дороже. Рассказать почему? Впрочем, давайте сначала отведаем провансальского — лично выбирал, виноградник Пессак-Леоньян, десятилетнее. Здешний архидиакон Гонилон человек эпикурейского склада и винные подвалы у него богатейшие. Не стесняйтесь. Повторяю: сейчас я не папский инквизитор, а… Если вам будет удобнее, именуйте меня мессир де Го. Как в миру.
— Де Го? — Рауль поперхнулся вином. — Неужели вы…
— Именно. До принятия пострига меня звали Тьерри де Го, сын Бертрана де Го, который, как вы отлично помните, являлся племянником Папы Римского Климента Пятого.
Вот уж откровение так откровение — принадлежность к известнейшей фамилии давшей католическому миру за последние тридцать лет одного Папу и целых четырех кардиналов (не считая епископов и архиепископов) свидетельствовала об одном: влияние (а равно и связи!) у брата Михаила Овернского куда значительнее, чем может показаться.
Один только Климент V ухитрился за время своего понтификата наворотить таких дел, что Григорий VII Великий вместе с гениальным Иннокентием III перевернулись бы в гробу — Апостольский престол перенесен из Рима в Авиньон, разгромлен и уничтожен Орден тамплиеров, проведен скандальный Вьеннский вселенский собор, фактически подчинивший Святую Мать Церковь французским королям, Италия отдана анжуйцам — всех сомнительных подвигов Климента не перечислишь!
Назначенный кардиналом Бертран де Го-младший, как его святейший патрон и дядя, тоже не блистал благочестием: именно он разгромил в Карпантрасе оппозиционную курии партию, попутно опустошив кладовые мятежных кардиналов и присвоив чудовищную сумму в полтора миллиона флоринов! До самой старости участвовал в авиньонских махинациях с десятиной, оставил после себя пятерых законных детишек и незнамо сколько бастардов, которых никто не считал. При этом все отпрыски были устроены на теплые местечки по духовной линии, но…
Но говоря откровенно, должность папского инквизитора в отдаленном Артуа «теплым местечком» назвать трудно. Да, полномочия самые широкие, брату Михаилу не указ епископ Амьенский, архидиакон Арраса и князь-епископ Камбрайский, он полностью самостоятелен в своих действиях и подчиняется напрямую Риму (то есть, Авиньону), но тем не менее человеку из почтенной династии де Го в этом дремучем захолустье делать решительно нечего!
— Я сам сюда напросился, — сказал преподобный, будто прочитав мысли Рауля. — Полагаете, что променять роскошь авиньонского дворца на холодную келью коллегиаты Девы Марии невозможно? Увы, в нашей развеселой семейке я числюсь паршивой овцой — неизбывную страсть к всеразличным небезопасным авантюрам родственники ставят мне в смертный грех. Деньги? О, золота у меня предостаточно — отец отписал без малого полмиллиона флоринов, так что вы мне ничего не должны, мэтр: за сто двадцать денье во Генуе я и отреза шелка не куплю… Карьера? Где угодно, но только не в Авиньоне: кому понравится ежечасно выискивать мышьяк в бокале с вином или телячьем суфле? Когда у тебя есть всё, что можно пожелать, почему бы не посвятить жизнь чему-то более важному?