Поднялись наверх, в хозяйские покои.
Разоблачились, легли в постель.
Последний раз в своей жизни занялись любовью.
Гозлен из Эрмавиля и девица Клоди умерли во сне, перешедшем в септическую кому, пять часов спустя.
Давешний францисканец был болен вовсе не чахоткой.
* * *
Монах пережил Гозлена немногим более чем на кварту, скончавшись глубоко ночью в дормитории обители, где уцелевшие обнаружили на рассвете семьдесят шесть трупов с почерневшими лицами и пятнами от кровоизлияний на коже.
* * *
Аррасский прево Саварик Летгард после дня разъездов по делам королевской службы почувствовал, как в паху начало что-то мешать — неужто возвращается лишай, от которого избавили ртутные мази мэтра Ознара?
Прево оставил лошадь в конюшне, прошел в дом. Кликнул слугу — помочь раздеться. Справа на бедре набухала шишка, небольшая опухоль размером с желудь. И еще одна под челюстью, ближе к уху. Третья под мышкой. Начинало познабливать.
Летгард почти не прислушивался к разговорам о чуме, признаков заразы не знал, а потому не особо беспокоился: такое случается когда продрогнешь на ветру. Приказал принести с кухни горячего вина и ушел в опочивальню, отлежаться.
Смерть настигла прево через два дня — с кровати он не вставал, тяжко и безысходно страдая. Захворавшая поутру супруга послала было человека в аптеку, за Раулем, но дверь не открыли. Дом старухи Верене выглядел покинутым.
Из семьи Саварика Летгарда не выжил никто, включая пять человек прислуги.
* * *
Ночная стража обходившая Аррас — трое сержантов короля под командой министериала, — обнаружила на улицах больше десятка бездыханных тел. Создавалось впечатление, что люди умирали на ходу, не успев вернуться в свои жилища.
Пришлось идти в замок за телегой — по городскому уставу неопознанные тела надо доставить в «Божий дом», морг при монастыре госпитальеров, где иоанниты обязаны «тщательно обмывать, заворачивать в льняные плащаницы, обувать в красные башмаки, отпевать и уготовлять для погребения».
Встретил сержантов бледный как полотно брат-рыцарь с полубезумным взглядом. Госпитальер уже твердо осознал, что именно происходит и каков будет финал. Кивнул в сторону приземистого каменного здания, куда с минувшего вечера свезли тридцать четыре трупа — на ручных тележках, тачках, иногда просто волоком по льду. Скоро в «Божьем доме» не останется места и покойников придется складывать на улице…
Пожилой сержант закашлялся и сплюнул кровью. Иоаннит молча развернулся, ушел в кордегардию, выбил пробку из кувшина с вином. Ополовинил сосуд несколькими глотками. Стало чуть полегче — умирать лучше в хорошем настроении.