Макензи медленно покачала головой.
— Спасибо, — сказала она, — но не стоит.
— Почему нет? — спросил Эллингтон. — Не хочу ничего говорить о твоих коллегах, но они дурно с тобой обращаются.
— Чем я буду заниматься в ФБР? — спросила она.
— Из тебя выйдет первоклассный оперативный сотрудник, — сказал он, — а ещё, возможно, и хороший криминалист-психолог, почему бы нет?
Макензи удивлённо уставилась в стакан с пивом. Слова Эллингтона вновь удивили её, лишив дара речи, и казалось, что ей есть над чем подумать. Что если она станет агентом? Как сильно изменится её жизнь? Сколько удовлетворения будет приносить ей любимая работа без необходимости бороться с помехами, устраиваемыми Нельсоном, Портером и им подобными?
— Ты в порядке? — спросил Эллингтон.
Макензи вздохнула, не поднимая глаз от темнеющего в стакане пива. Она вновь вспомнила Зака, подумав, что и забыла, когда они в последний раз говорили по душам. Когда он в последний раз подбадривал её так, как подбадривает сейчас Эллингтон? Если уж на то пошло, то когда в последний раз любой мужчина так высоко отзывался о ней, говоря всё открыто, а не за спиной?
— Всё хорошо, — сказала она. — Я ценю твоё мнение. Ты дал мне пищу для размышлений.
— Хорошо, — тихо ответил Эллингтон и тут же продолжил. — Можно тебя спросить: ты всегда так нерешительна?
— Думаю, дело не во мне, — сказала она. — Думаю, это… Не знаю. Может, дело в прошлом?
— Ты говоришь о смерти отца?
Она кивнула.
— И о ней тоже.
«Есть ещё моя неудавшаяся личная жизнь», — подумала она, но не решилась произнести это вслух. Размышляя об этом, она вдруг пришла к выводу, что существовала взаимосвязь между смертью отца и ее личной жизнью. Может, в конечном итоге, его смерть была причиной всех её несчастий?
Сможет ли она когда-нибудь оправиться от пережитого? Макензи казалось, что нет. Сколько бы мерзавцев она ни упекла за решётку, она никогда не найдёт покоя.
Эллингтон понимающе кивнул.
— Я понимаю, — сказал он.
Макензи посмотрела на него с улыбкой, давая понять, что шутит:
— Я попала к вам на сеанс психоанализа, агент Эллингтон?
— Нет. Мы просто разговариваем. Я просто слушаю. Вот и всё.
Макензи допила пиво и пододвинула стакан к краю стойки. Бармен тут же наполнил его вновь и поставил перед ней.
— Я знаю, почему это дело так затронуло меня за живое, — добавила она. — Мужчина использует женщин. И пусть дело не в сексе, но он причиняет им боль и заставляет стыдиться себя, чтобы выразить собственную злость.
— Это твоё первое дело подобного рода?
— Да. До этого я выезжала по вызовам о домашнем насилии и допрашивала двух жертв изнасилования, но ни с чем подобным не сталкивалась.